23.02.–23.03.2010. Москва. Наталья Жерновская. «Белые ночи»

Наталья Жерновская художник известный. Она давно участвует  в коллективных проектах (например, «Фотобиеннале-2000» с историей про «Строгого юношу», долгоиграющая программа Юрия Авакумова «24 кадра» и многих других). И показывает свои работы на персональных выставках. И всякий раз, как верный последователь заветов Тимура Новикова и его Новой Академии изящных искусств (была основана в 1989 году), Наташа делает нам прививку Прекрасного.

Поначалу (как например, в серии «Строгий юноша») это прекрасное было черно-белым. Затем начал появляться цвет (в серии «Балет»), а в прелестных картинках «Прогулки короля Людовика XIV» (которые также выставляла Вера Погодина), где королем-солнцем был сам Владик Мамышев-Монро (а кто бы смог еще?), Наташин соратник по академии и преданный приятель, она окончательно пришла к своему видению этого Прекрасного. Оно стало разноцветным. И хотя Наташа по-прежнему делает фотографии своим Nikon’ом, ее все больше и больше начинает занимать возможность изменения объективной реальности, данной нам в фотографии. Для чего она печатает снимки на акварельной бумаге разного формата. Затем ретуширует и раскрашивает пастелью и акварельными карандашами. Причем делает это в много слоев, каждый из которых покрывается лаком. И таким образом достигает своего эстетического идеала. Идеала Художника (с большой буквы), которого С.Кьеркегор понимал как несчастного человека, в чьем сердце скрыты глубокие мучения, но чьи губы устроены так, что стон вырывается из них, превращаясь в прекрасную музыку. Того, что в философии является основной позитивной формой освоения бытия. Причем Наташа умудряется при этом объединить все четыре модели понимания прекрасного, существующие в эстетике: идеалистическую (когда прекрасное понимают как воплощение Бога или абсолютной идеи в конкретных вещах или явлениях), субъективистскую (когда прекрасное не есть объективное, а источником прекрасного выступает сам человек и его сознание), материалистическую (когда прекрасное – это естественное проявление объективных свойств действительности, очень близкое природе) и релятивистскую (когда прекрасное является соотношением объективных сторон бытия с человеком как мерой красоты). А также все характерные особенности прекрасного: объективную основу, отраженную в так называемых универсальных канонах или законах красоты - гармонии, симметрии и меры; его конкретно-исторический характер; представление о прекрасном, которое зависит от конкретных социальных условий жизни человека, от его образа жизни; его связь с национальной культурой; и наконец, его субъективное понимание, обусловленное уровнем индивидуальной культуры и особенностями эстетического вкуса личности.

И так, следуя за своим Учителем Тимуром Новиковым в компании многочисленных почитателей Прекрасного от древних египтян (у которых Прекрасное, то есть нефер, выступает высшей характеристикой богов, фараонов, людей и предметов окружающего мира) до Аристотеля (для которого «прекрасное – то, что будучи желательно само ради себя заслуживает еще похвалы или что, будучи благом, приятно потому, что оно благо»), от Августина (который вслед за Цицероном различает прекрасное в себе и для себя, то есть собственно прекрасное – pulchurum, и прекрасное, как сообразное, надлежащее, соответствующее чему-то – aptum, decorum) до Альберти (для которого лишь в искусстве проявляется истинная красота мира, «божественная идея красоты» - idea divina delia belleza), от Ф.Баумгартена (который прекрасное отождествлял с совершенством) до И.Канта (который рассматривал прекрасное как «символ нравственно доброго), от Ф.Ницше (он осмысливал прекрасное, как иллюзию, созданную художником-богом и внедряемую в культуру в качестве главного упорядочивающего и преображающего мир принципа) до Шеллинга (который определял красоту как выражение бесконечного в конечном и видел в ней главный принцип искусства, искренне считая, что «без красоты нет искусства»), Наташа в каждой новой серии работ стремится все ближе и ближе подобраться к своему идеалу.

На сей раз она решила приблизиться к нему, погрузившись в военно-морскую историю. Где на фоне синего-синего неба и немыслимой красоты крейсера стоят два прекрасных французских матроса. Где в сероватом сумраке дождливой белой ночи идут куда-то стройные офицерские спины. И где перед Зимним Дворцом выстроились в необозримом сине-голубом строю российские матросики. И глядя на эти чудесные картины хочется согласиться с Гете, который считал, что тот, «кто видит человеческую красоту, того не может коснуться ничто дурное: он чувствует себя в гармонии с самим собою и с миром».
Текст: Юлия Логинова