19.03–18.04.2010. Москва. Мартина Франк. «Фотограф»//«Фотобиеннале 2010»

Правительство Москвы, Департамент культуры города Москвы, музей «Московский дом фотографии», ЦВЗ «Манеж» представляют выставку Мартины Франк/Martine Franck «Фотограф» в рамках московского международного фестиваля «Фотобиеннале-2010».

Проект представлен агентством «Магнум Фото» при поддержке Culturesfrance.

Выставка поддерживается компанией ОАО «НОВАТЭК».

***

ПОДОБИЕ ВЕЧНОСТИ
Можно задаться вопросом, что общего между островком у берегов Ирландии и «Театром дю Солей», артистами, столетними старцами, профессорами Коллеж де Франс и тибетскими детьми, чтобы назвать только некоторые из любимых тем Мартины Франк, к которым она обратилась с вниманием, полным такта и нежности, и таким прилежанием, что смогла вырваться за обычные рамки фотографии, находившейся в тюрьме у мгновения, если не в рабстве у обстоятельств.

Приглядевшись, видно, что все ее персонажи принадлежат к какому-либо небольшому сообществу и являются – от рождения или по собственному выбору – воплощением момента его истории. Ее герои – всего лишь временные носители (тем не менее очень ценные) чего-то, что больше их самих, но что без них перестало бы существовать: носители ремесла, определенных жестов, умения, искусства или памяти… Все это на наших глазах меняется, но остается узнаваемым…

Мартина Франк всякий раз показывает нам работу времени – идет ли речь о свадьбе в синагоге, о тибетском ребенке и его опекуне, о паре влюбленных на кладбище, о собрании ветеранов, о рождественском застолье, о карнавале или об Эриниях, вернувшихся из ада через века благодаря человеческому воображению.

(Жерар Масэ, из каталога выставки «Мартина Франк фотограф»)

***

МАРТИНА ФРАНК О СЕБЕ

МОИ ПЕРВЫЕ ОТКРЫТИЯ
У меня было космополитическое детство. От него я сохранила вкус к путешествиям и ненасытное любопытство к людям. Родившись в Бельгии во фламандской, но франкоговорящей семье Антверпена, я получила английское образование, привившее мне любовь к искусству. Сначала мы жили в Лондоне. Когда началась война, отец пошел добровольцем в британскую армию. Мать, брат Эрик и я позже отправились на корабле в США, в Лонг-Айленд. Проделав путь от Нью-Йорка до Аризоны, мы в 1944 г. вернулись в Лондон, на который все еще падали немецкие V2! К 12-13 годам я стала интересоваться историей искусства, занималась сначала в Англии, потом в Мадридском университете. Мои родители с раннего возраста водили меня по музеям и галереям. Мой дед был коллекционером и дружил с бельгийскими живописцами, среди которых были Джеймс Энсор, Констант Пермеке и Рик Ваутерс. Мои родители продолжили его дело, собирая работы фламандских и французских художников. Когда я приехала в Париж, Пьер Скира, сын женевского издателя, познакомил меня со скульптором Этьеном Мартеном, которому я посвятила свою первую книгу фотографий. Я была студенткой Школы Лувра и хотела работать в музее или галерее. Путешествие на Восток с Ариан Мнушкин вскоре определило мой истинный жизненный путь.

АРИАН МНУШКИН
Мы познакомились в юности, году в 1957 или 1958, в Швейцарии, а потом снова встретились, уже будучи студентками, в Париже. Ариан уже создала Театральную ассоциацию парижских студентов, почетным председателем которой стал Роже Планшон. Мы вдвоем проделали путешествие на Восток, от Китая и Японии до Гонконга через Индию и Афганистан, которое стало для нас своего рода инициацией, много определившей… Именно тогда я поняла, что хочу стать фотографом. Ариан уже очень хорошо фотографировала. Мы вместе с ней купили мой первый фотоаппарат в Японии, и свои первые снимки я делала под ее руководством. Уже тогда ее завораживало движение, а я все время боялась получить нечеткие снимки.

ФОТОГРАФИЧЕСКИЙ ДЕБЮТ
Когда я вернулась во Францию, меня взяли стажером в журнал «Time-Life», где я должна была ассистировать иностранным фотографам, приезжавшим в Париже. Тогда Элиот Элисофон, а затем Гьен Мили меня очень поддержали в моих первых репортажах, посвященных театру (спектакли «Мещане» Максима Горького, «Кухня» Арнольда Вескера и «Сон в летнюю ночь» в цирке Медрано).

Потом Франсуаза Мор, главный редактор «Vogue», заказала мне для новой рубрики «Наши современницы» целый ряд женских портретов: Сара Мун, Клод де Мюзак, Шейла Икс, фотожурналистка Катрин Леруа и Ариан Мнушкин… Много позже, в 1983 г., Министерство по правам женщин поручило мне подобную работу в гораздо большем масштабе.

«ТЕАТР ДЮ СОЛЕЙ»
Ариан Мнушкин создала «Театр дю Солей» (Театр Солнца) в Париже в 1964 г. Мне особенно посчастливилось, так как я участвовала в этой авантюре, наблюдая за труппой, с самого первого дня ее создания до настоящего времени. Я не переставала удивляться тому, как Ариан работала с актерами. Начнем с того, что она не распределяла роли между ними. Каждый мог выбрать роль сам. День за днем ситуация прояснялась, некоторые темпераменты с очевидностью заявляли о себе. Ее театр был далек от всякого натурализма, всякого реализма, он стал постоянной транспозицией. Она заражала своим интересом к традиционным японским но и кабуки, индийскому катакали, корейскому языку жестов, современному танцу и комедиа дель арте… Целью моей съемки стало показать сложную эволюцию ее многочисленных спектаклей именно через репетиции, отразить бесконечное множество смыслов, которые она использует, и зафиксировать тот момент, когда после такой огромной работы, труппа достигает совершенства во всем: в движениях, костюмах, гриме, свете…

ПОРТРЕТЫ
К портрету у меня страсть. Это каждый раз новая встреча. Перед съемкой я испытываю страх, как перед выходом на сцену, но постепенно языки развязываются, и мы знакомимся. Все начинается всегда с беседы. Бывает, что ты часами, целыми днями наблюдаешь, не говоря ни слова, не «беспокоя» объект. Я пытаюсь поймать блеск в глазах, характерный жест, момент внимания, концентрации, когда модель слушает, но не говорит.

Автопортреты других фотографов (Сары Мун, Мари-Лор де Декер, Ильзы Бинг, Роги Андре) меня трогают, но мне никогда не хотелось снимать саму себя. Сегодня я жалею об этом, потому что с течением времени автопортреты становятся завораживающими.

Меня всегда интересовала тема старости. Книга с названием «Время стареть» – не альбом портретов в строгом смысле слова, а скорее взгляд на реальность, на которую смотришь «прямо в упор». Работая над этой книгой, я связалась с ассоциацией «Пти Фрер», которая занимается пожилыми людьми. Изо дня в день я наблюдала за их работой и участвовала в их деятельности. Скоро члены ассоциации осознали тот факт, что фотография может поменять отношение людей к старости.

ПЕЙЗАЖИ
Я всегда снимала пейзажи ради удовольствия, мне это было необходимо. Такая съемка не похожа на мгновенную фотографию. Сначала надо долгое время наблюдать, позволить времени вернуться к своим истокам. Это вид визуальной медитации перед неведомыми пространствами, часто отмеченными деятельностью человека. Недавно я получила важный опыт в Китае, проделав путь по местам, связанным с буддизмом. Созерцая эти огромные пространства, пещеры, храмы, я, вероятно, испытала те же чувства, что вдохновляли веками тысячи паломников. Мои пейзажи – это одновременно и классика, и романтика: они классичны по композиции и содержанию, а романтичны по ощущению неведомого, по тяге к непривычному. В моих снимках все часто организуется вокруг кого-то живого – животного или человека. Но я также люблю и чистые, бестелесные пространства, как норвежское небо в Бергене, которое звучит как музыка Сибелиуса. В последнее время я много путешествовала: прошлой осенью меня пригласили в Китай на первый Международный фестиваль фотографии в Пиньяо, а некоторое время спустя «Traveller Magazine» заказал мне репортаж об Иордании. Некоторые фотографии этой выставки оттуда.

ЧЕРЕЗ ЗЕРКАЛО
Эта тема пришла ко мне невольно и приходила многократно: люди спящие, читающие, созерцающие.

Зеркало позволяет удалиться от действительности. Некоторые портреты получились естественно: композитор Бетси Джолас перед большим зеркалом в ее маленьком кабинете, сцены гримирования актеров или танцоров, Эрхард Штифель, делающий маски для «Театра дю Солей». Это игра с нарциссизмом других людей: кто-то в зеркале вдруг обнаруживает самого себя, артисты гримируются, чтобы стать другими, оставаясь собою.

ФОТОГРАФИЯ И РОМАНТИЗМ
Мои первые ориентиры были скорее связаны с живописью, чем с литературой. Я провела часть своего детства в Великобритании, поэтому романтизм у меня ассоциируется в первую очередь с английской живописью XIX века, в частности с особой чувствительностью прерафаэлитов; хрупкие девушки, страдающие несколько болезненными сердечными переживаниями, млеющие в туманных пейзажах или в темных жилищах, наполненных запахами увядания. Романтическая живопись описательна по преимуществу: она рассказывает истории из прошлого. В садовых или архитектурных декорациях, романтизм воспевает, поднимаясь над природой, красоту юности и этим самым чувство смерти. Но романтическая живопись, это еще и завораживающий и таинственный мир немца Каспара Давида Фридриха.

Мне кажется, что романтизм перекликается с фотографией. Все эти понятия, связанные с уходящим временем, с мгновением, эмоциями, ностальгией, мечтаниями, мне близки. Романтизм – это и познание другого, знакомство с собой через другого, свобода выражать себя без страха. Готовя выставку в мастерских «Музея романтической жизни», я была заворожена магией места: двор-садик, зимний сад, тихая гавань в самом сердце Парижа. Эта встреча моей тридцатилетней работы с архитектурой и декором другого века была мне крайне интересна.

ЧЕРНО-БЕЛОЕ, ЦВЕТ
В принципе, я предпочитаю черно-белую фотографию, которая позволяет как-то преобразовать реальность, дистанцироваться от конкретности и дает простор для мечтаний. Однако я иногда использую цвет, в частности в серии о «Театре дю Солей», так как «нереальное» освещение и атмосфера спектакля могут стать необходимой визуальной эмоцией.

ТЕХНИКА
Как правило, я остаюсь верной своим традиционным фотоаппаратам: для портретов и репортажей использую Leica М, мне нравится, как она лежит в руке; для пейзажей и театра – Canon с зумом. Я довольно редко экспериментирую с новыми фотоаппаратами и современными техниками (Поляроид, панорамная съемка, цифровая техника…). Для меня важно не обвешиваться разнообразной аппаратурой. Я люблю путешествовать налегке. Фотоаппарат для меня – это блокнот для заметок, а не инструмент для создания монументального полотна. Мне надо очень быстро ловить мгновения, чтобы потом обрести их при проявлении пленки, при изучении контактного листа, и тогда я вновь переживаю историю их возникновения. Сегодня новое поколение может пользоваться неограниченными техническими возможностями, но я сохраняю верность так называемому «классическому» методу. Когда я выбрала снимок, я его увеличиваю таким, какой он есть, и никогда не ретуширую отпечаток.

СООБЩЕСТВО ФОТОГРАФОВ
Фотографический круг гораздо уже и вероятно теплее, чем среда живописцев или скульпторов. Каждый чувствует себя членом этой большой семьи, в которой все друг друга знают.

Агентство «Vu», в котором я работала с 1970 г., было создано в Париже Пьером де Фенойлом. Когда он уехал в Соединенные Штаты, мы создали в 1972 году агентство «Viva». Так как я была единственной женщиной в этой группе, нас прозвали «Белоснежка и семь гномов»… Именно в это время я сняла Поля Странда незадолго до его смерти. Он написал очень доброжелательное письмо о фотографах агентства «Viva». Этот старый мастер фотографии, изгнанный из Соединенных Штатов во времена маккартизма, нашел приют во Франции, в Оржевале, рядом с Сен-Жермен-ан-Лэ. Теперь я работаю в агентстве «Магнум» и понимаю, насколько агентство может поднять дух соперничества, но только внутри себя можно найти волю упорствовать на выбранном пути.

(Выдержки из каталога выставки «Мартина Франк фотограф». Интервью Даньель Маршессо, главного хранителя, директора «Музея романтической жизни»)

***

В ЦВЗ «МАНЕЖ» В РАМКАХ «ФОТОБИЕННАЛЕ-2010» ТАКЖЕ ПРЕДСТАВЛЕНЫ ПРОЕКТЫ:
* Анри Картье-Брессон/Henri Cartier-Bresson. «Фотограф»;
* Сара Мун/Sarah Moon «Робер Дельпир. Человек, показывающий картинки» (видео);
* Эллиотт Эрвитт/Elliott Erwitt «Ретроспектива»;
* Андрей Безукладников «Прозрачное время».