АВТОРИЗАЦИЯ | Регистрация |
  
ПОИСК
 
EN

RU

Чудо природы (тема — «Портрет. Люди»)

101 102 103 104
105 106 107 108
109 110 111 112
113 114 115 116
117 118


Первое место — Андрей Вахрушев, Огре, Латвия
«Глаза полны эмоций»
Olympus E-500, Olympus Zuiko Digital 40-150/3.5-4.5

29.08.2007

Чужая душа — потемки. Можно сколь угодно мнить себя опытным психологом, но ты никогда не докопаешься до сути своего собеседника. Равно как и он до твоей...
Комментарий Александра Фурсова

Чужая душа — потемки. Можно сколь угодно мнить себя опытным психологом, но ты никогда не докопаешься до сути своего собеседника. Равно как и он до твоей. Да и сам человек не может с уверенностью утверждать, что знает сам себя. Природа (Бог) создала человека настолько загадочным и сложным, насколько совершенным — чудо природы. Любая попытка проникнуть в суть представляет собой, с одной стороны, тщетное и жалкое действие, а с другой, наглый и беспардонный поступок. Человек привлекателен именно своей неразгаданностью, таинственностью, вечным поиском, на который вдохновляет. Именно этот поиск, осознание вечного пути, и является самым прелестным. Ты знаешь, что никогда не доберешься до сути, но осознаешь, что в процессе движения можешь достигнуть ошеломительных результатов.

Фотокамера представляет собой уникальное средство для познания человека. Бесконтактный инструмент, она способна проникнуть так глубоко, как никакой медицинский скальпель. Она преодолевает время и расстояние, на нее не действуют элементарные законы физики. Фотокамера — явление иного измерения — четвертого, пятого… И результат, который она позволяет получить, всегда непредсказуем и оттого — ошеломителен. Человек как он есть, в одной из своих бесконечных ипостасей, но всегда он сам — центр вселенной.

С лицом и без лица
Вполне понятно желание фотографа принять участие в конкурсе, который посвящен человеку при самом широком охвате жанров — и портрет, и репортаж «в одном флаконе». Портрет — один из старейших и, может быть, самый главный жанр художественной фотографии, конечно, притягателен как для фотографирующего, так и для зрителя, который, в первую очередь, обращает внимание на то, что связано с изображением себе подобного, с обликом человека. Репортаж, если понимать его не как метод съемки, а как изображение события, всегда был на пике интереса — сама жизнь как есть, показанная без подтасовок и фальши.

Объединение портретной и жанровой съемки оправдано и потому, что портрет в своем самом чистом, «рафинированном» виде — студийный портрет — в бытовом понимании часто ассоциируется с фотографией на паспорт. Создание сложных по свету снимков, где можно поиграть с моделью, увлекающих зрителя главным образом тем, как снят человек, требует хорошего и легко перенастраиваемого студийного освещения, светом из окошка (тем более вспышкой «в лоб») не обойтись. Раз путь создания изощренного фотографического изображения непрост, то есть смысл занять свою модель чем-нибудь интересным, включив в рассмотрение не только самого человека, но и его занятие. Вот и переход к репортажу, простой и естественный, точнее, переход к жанровому портрету.

По большому счету, однозначно установленных границ между просто портретом и жанровым портретом нет, но если рассмотреть крайние случаи — стопроцентная студийная постановка и чистый репортаж, — то хотя бы одно существенное различие мы обнаружим. Образ в первом случае срежиссирован и сыгран, во втором случае — найден, подсмотрен фотографом в жизни. Ни тот ни другой образ изначально не хуже и не лучше, все зависит исключительно от его изобразительного воплощения.

Обращу внимание читателей на некоторое противоречие, связанное именно с фотографическим портретом. С одной стороны, умение получать на снимке выразительное лицо есть несомненный признак изобразительного мастерства фотографа, с другой — так много в снимке зависит от модели, что фотограф оказывается лишь соавтором, но никак не единоличным автором произведения.

Мы привыкли в повседневной жизни видеть людей при обычном бесхитростном освещении, привыкли разглядывать лицо собеседника без дополнительных подсветок, рефлексов. Для того чтобы зрителю было так же легко и привычно всматриваться в фотопортрет, последнему лучше бы сохранить на модели простой естественный свет. Вообще, портрет — не самый подходящий жанр для безоглядных экспериментов с фотографической формой. Заигравшись, так просто забыть, чего ради затевалась съемка, перейти к демонстрации собственной изобразительной оснащенности в ущерб раскрытию образа своего героя. Чем проще и привычнее свет, чем меньше эффектных светофильтров и вычурных компьютерных доработок, тем меньше лишних раздражителей, и зритель не отвлекается собственно от человека, запечатленного на снимке. Бывает, однако, что, снимая даже портрет, фотограф стремится, в первую очередь, заявить о себе, поэксплуатировав свою модель в качестве реквизита. И до слез обидно, что грешат таким подходом как раз фотографы умелые, как принято нынче говорить, «продвинутые». Слава богу, участники нашего конкурса этого греха избежали.

На примере конкурсных работ интересно проследить влияние фона на восприятие героя фотографии, более значимое в жанровом портрете, но немаловажное при любой съемке человека. Берясь за тему «человек и город», фотограф вынужден ввести в кадр городскую среду. Она здесь не менее важна, чем сам герой. В работе Игоря Евтихова «Школьницы» и городской зарисовке Алексея Асташова фон выступает контрапунктом по отношению к героиням фотографий. Старый дом с черными провалами окон и несвежей штукатуркой, в котором наверняка «мрачны тупики коридоров», усиливает ощущение легкости и радости вне его стен, там, где спешат навстречу свету счастливые школьницы. Жаль только, что фигуры девочек перекрывают друг дуга и не читается стремительный силуэт каждой из них в отдельности. И горожанка, подсмотренная Алексеем Асташовым, уже вышла, вынырнула из темноты подворотни, явила себя низкому закатному солнышку. Занятая своими мыслями, она даже не замечает города, оставляя ему лишь свою тень, да и тень вот-вот соскользнет со стены, затеряется в суете. На рассмотренных снимках фон воспроизведен отчетливо и ярко, вовлечен в действие, эмоционально нагружен. Тут его и фоном называть не совсем верно, это среда, в которой живут наши современницы.

Недостаток, аналогичный тому, что есть в «Школьницах», закрался, увы, в простой и искренний снимок Сергея Абабкова «Девочка-весна». Положение спасает то, что фигура, на которую наложилось изображение девочки, несомненно, принадлежит фону и несколько размыта, но контраст темной фигуры мужчины с белыми кроссовками и белой блузкой у женщины справа настолько силен, что цепляет взгляд зрителя, настойчиво отвлекая его от главного персонажа. А сама героиня изображена прекрасно, и снимок назван точно: такая она и есть, весна — рыжая и смешливая.

Герои снимков Юрия Белоцерковского и Александра Денщикова заняты одним и тем же — курят. Фон присутствует и в этих снимках, но теперь авторы фотографий с ним достойно справились. Динамично смазанный, лишенный конкретики фон «Курильщика», позволяет без труда увидеть лицо героя и жест руки с сигаретой (и это при том, заметим, что фон не менее контрастен, чем на снимке Сергея Абабкова). Крупный план позволил автору отсечь все, что композиционно и тонально выпадало из картинки, и от фона остался лишь небольшой ненавязчивый кусочек. «Курильщик», безусловно, должен вызвать улыбку у зрителя. Надутые дымом щеки, подчеркнутые коротким фокусом, блаженная поза, и правый глаз, кажется, уже косит после глубокой затяжки — просто полное упоение процессом!

А курящая девушка с фотографии Юрия Белоцерковского вызывает совсем иные чувства. Отмечу, что обширная площадь фона (по сравнению с предыдущей работой) ничуть не отвлекает взгляд, несмотря на то, что содержит довольно контрастное сочетание цветов — желтый и голубой. Но контраст на лице и в одежде героини гораздо выше и позволяет ей выделиться, выступить вперед. И вообще, яркое лицо с правильными «фотомодельными» чертами, чуть надменный взгляд девушки, осознающей, видимо, притягательную силу своей внешности, намертво приковывают к себе внимание. Но, начав разглядывать эти небесные черты, вдруг замечаешь, какой рисунок оставили поверх лица перевитые струйки дыма от ее сигареты. Эх, красавица, смотрел бы и смотрел на тебя до головокружения, если бы не отталкивающие струи дыма, стекающие с губы, не эти белесые кляксы на щеке и изящной шее, подчеркнутые фотографом, загнувшим кривую контраста в светах покруче вверх. Бросила бы курить, что ли, ведь Минздрав столько раз предупреждал!

Еще один пример замечательного взаимодействия фона и персонажа портрета показал нам курянин Николай Рамазанов. Небо и птицы выступают здесь, конечно же, не просто фоном, но самостоятельной сюжетной линией, а человек им явно противопоставлен (опять контрапункт!). Стремительный взлет птиц задает направление вверх, тогда как человек на фото устремлен взглядом вниз, фигура мужчины статична, монументальна. Только губы его в движении: они растягиваются в улыбку. Нижний ракурс, откровенное использование в портрете широкоугольной оптики, контрастная печать, грубоватые, будто рубленые черты лица — не эхо ли литовской фотографии 70-х откликнулось в Курске спустя 30 лет?

Почти идеальный, будто студийный фон, на снимке Татьяны Бондаренко позволяет сосредоточиться только на девочке и немногочисленных предметах сервировки, введенных в кадр. Снималась, судя по всему, милая бытовая сценка для семейного альбома, но у зрителя, не знакомого с персонажем, но знакомого с сотнями не менее выразительных сценок с кормлением чад, едва ли выступят на глазах слезы умиления. Есть и чисто изобразительная ошибка: короткофокусный объектив сделал вытянутую вперед руку девочки гипертрофированно большой, и это масштабное искажение бросается в глаза. А модель восхитительна — слов нет. И серьезна не по годам. Прилизанная атмосфера фотографии и откровенная демонстрация пельменя на вилке создает впечатление рекламы — вот-вот всплывут титры: «Покупайте пельмени от…». Впрочем, может быть, дело в том, что мы сами перекормлены рекламой до тошноты.

Портрет, прежде всего, есть изображение лица человека, так уж повелось в искусстве. Но иногда художник ломает стереотип, показывает человека без лица. В сценке в метро, которую представил москвич Владислав Айнет, лица героя не разглядеть. Более того, без пояснений автора мы едва ли поняли б, чем именно занят пассажир. В данном случае я сожалею о том, что лица не вижу, ведь мимика пристально рассматривающего что-то человека бывает очень выразительна. С другой стороны, фотограф мог представить жанровую сценку-загадку, явленный в повседневности сюрреализм, увы, редко нами замечаемый, а лицо ничего существенного в сюжет не добавило бы.

А Наталья Гудермане спрятала лицо своей героини намеренно, заставив зрителя гадать, кого он видит перед собой. (Так и хочется сказать вкрадчивым голосом Петрухи: «Гюльчатай, открой личико!».) Может быть, белое яйцо на месте головы намекает зрителю, что в своем воображении он волен нарисовать на пустом месте любое лицо, например, лицо своей любимой. А может, так представляется автору предельно обобщенный образ девушки: девушка без имени, без адреса, без возраста, даже без лица. Помните, у Иосифа Бродского: «совершенный никто, человек в плаще…» И здесь тоже практически никто — фигура в белом на фоне черной тени. И все. Жаль, вот, туфелька обрезана.

Но если уж резать, то не туфельку, можно сразу полголовы отсечь. Я понимаю, Наталья, что с моделью все в порядке, «Фотошоп» кромсает не людей, а их изображения, но хочется знать, не чужую ли половину головы вы вручили обезглавленной модели? Если половинка чужая, то налицо тесная, настоящая дружба двух людей, зримый пример абсолютного доверия друг другу. А ежели половинка своя? Тогда еще интереснее: здесь может быть прочтение снимка как дружбы с самим собой, в смысле — в ладах ли человек с самим собой. Это еще глубже, не просто игра, предложенная ради разнообразия. Да, создание сюрреалистических фотографий — процесс увлекательный, и пусть он и сюр- но, согласитесь, все же реализм.

В диптихе Владимира Низовцева все ровно наоборот: есть только два лица, но больше ничего. Мужчина и женщина в этой работе тоже обобщены и поставлены автором вечно глядеть друг на друга, мужчина чуть заискивающе, женщина — чуть настороженно, они не силах ни приблизиться друг к другу, ни отвернуться. Наверное, это не просто мужчина и женщина, а Мужчина и Женщина. Фото вне времени, вернее — на все времена.

Другим путем идет Сергей Вараксин, конструируя свои сюрреалистические сценки. Персонаж снимка «Железный занавес» одновременно и сказочный, и реальный, и, кажется, вневременной, и, очевидно, из нашего советского прошлого. Главное, что девчушка безгранично обаятельна со своими нелепо торчащими косичками, с очками в немодной старушечьей оправе. Стильные, как у Леннона, откуда ей взять? Кто хоть раз заглядывал за «железный занавес» — не говоря, тут жил — наверняка узнает эти обшарпанные стены, эту окружающую серость, пропитанную безнадегой. И альбом ливерпульской четверки, пожалуй, единственное, что у девочки есть — так бережно она его держит, показывая нам.

А Сергею Трапезину ничего конструировать не нужно: за театральными кулисами и без монтажей и двойных экспозиций сплошной сюрреализм. Актеры в костюмах из другого века, но в руках мобильник, они то ли вот-вот должны выйти на сцену и настраиваются на роль или, наоборот, сцену только что покинули и закуривают, снимая напряжение. Явно лишним мне представляется наш коллега-фотограф справа, его присутствие в кадре дезавуирует мистику снимка.

Петербуржец Алексей Паршин по-своему развивает тему показа сюрреалистического наполнения нашей действительности. Куда взгромоздился этот человек, чтобы покурить, присевши на корточки? Почему не покурить в другом, более удобном месте? Зачем фотограф посадил его точно на горизонт? Что сумел разглядеть со своего «пьедестала» мужчина, что так занимает его внимание вдали, что он не замечает фотографа? Много вопросов можно задать, но никаких надежд на вразумительные ответы. Ориентиров нет, и логика отказала. Додумывайте сами, дорогие. А вообще-то, когда все ясно, то фотография уже не столь интересна.

Хотя, как сказать… Вот, в снимке Милы Артемьевой интриги нет, а убедительный образ уверенного в себе и решительного паренька есть. Работа не выигрывает от слишком симметричной композиции и линии горизонта, пересекающей голову гребца. Привстать бы чуть-чуть, чтоб вывести светлое небо из кадра и поместить фигуру на спокойный темный фон полностью, и фото смотрелось бы более цельно.

И в фотографии Эдгара Лиепиньша «Перед сном» никаких загадок: мать, обнимающая засыпающего ребенка — что тут непонятного? Только уверенные руки матери и слабая детская ручонка образовали на мгновение в удивительный рисунок, сложились в замкнутую вокруг маленького человечка композицию, и кадр состоялся. И все в нем от фотографии, из ее изобразительных арсеналов. А загадка, пожалуй, другого рода — как увидел фотограф, как успел зафиксировать это мимолетное чудо? Не исключено, что он и сам объяснить не сможет: нажал на кнопку вовремя, и все.

Победившая в конкурсе фотография Андрея Вахрушева как никакая другая подтверждает мои слова о фотопортрете: никаких изысков для психологически глубокого снимка не нужно. Выразительная модель плюс момент ее искренней эмоции, настоящего переживания. Как поймать этот момент, как подвести портретируемого к нему — тут универсальных методов нет. Только одно условие обязательно: у фотографа должна быть открытая человеческая симпатия к снимаемому. Фото не блещет виртуозным техническим исполнением, нет на лице девчушки никакого особого освещения, нет ни фона, ни антуража, зато есть такие по-взрослому смотрящие на тебя большущие детские глаза. Будто не мы на нее смотрим, а она на нас, и все про нас она уже поняла.

Граф Калиостро так и не смог вывести формулу любви. И формула жизни в законченном виде никогда написана не будет, но мы, фотографы, нажимая на спусковую кнопку камеры, каждый раз добавляем в эту формулу одно слагаемое. Если мы все делаем честно и правильно, это слагаемое будет больше нуля.



КОММЕНТАРИИ к материалам могут оставлять только авторизованные посетители.


Материалы по теме

«Коллаж»

«Коллаж»

Альтернативная реальность
18.11.2015
«Черно-белая фотография»

«Черно-белая фотография»

Точный инструмент
24.09.2015
«Пейзаж»

«Пейзаж»

Жанр для раздумий
22.07.2015
«Дрон: автоматизированное изображение»

«Дрон: автоматизированное изображение»

Дронофото
21.05.2015

Foto&Video № 11/12 2015 СОДЕРЖАНИЕ
Foto&Video № 11/12 2015 Портфолио. Искусство искусства. Владимир Клавихо-Телепнев
Портфолио. Московский палимпсест. Михаил Дашевский
Письма в редакцию. Письмо 80. Ода возрасту. Авторская колонка Ирины Чмыревой
Опыты теории. О статичном и динамичном. Авторская колонка Владимира Левашова
Тест. Широкоугольный объектив Zeiss Batis Distagon T* 2/25
Тест. Фикс-объектив Yongnuo EF 50/1.8
Тест. Зеркальная фотокамера Nikon D7200
Тест. Смартфон LG G4
Тест. Монитор LG UltraWide 34UC97
Читательский конкурс. Альтернативная реальность. Тема — «Коллаж»
Практика. Изменение видимого. Фотографическая монотипия
Практика. Дело по любви. Создание мягкорисующих объективов
Практика. От Цюриха до Женевы. Тревел-фотография: Швейцария
Репортаж. Диалог открыт. Фестиваль «Фотопарад в Угличе — 2015»; Ярославская обл.
Репортаж. Общность памяти. Фестиваль PhotoVisa 2015; Краснодар
Репортаж. За свободу слова. Фестиваль Visa pour l’Image 2015; Перпиньян, Франция
Моя фотография. Фарит Губаев: «Анри Картье-Брессон»

Календарь событий и выставок

<< Март 2024 >>
     123 
 45678910 
 11121314151617 
 18192021222324 
 25262728293031 
  
Сегодня
29.03.2024


(c) Foto&Video 2003 - 2024
email:info@foto-video.ru
Resta Company: поддержка сайтов
Использовать полностью или частично в любой форме
материалы и изображения, опубликованные на сайте, допустимо
только с письменного разрешения редакции.

Яндекс цитирования Rambler's Top100