Состояние видения

Александр Гронский снимает по-разному. Так, первое, что бросается в глаза, — на его сайте представлены личные серии, выполненные в одной манере. В журналах, однако, часто публиковались совершенно отличные по стилю кадры. «Я работал журнальным фотографом последние десять лет, — говорит Александр, — и за все это время у меня было, наверное, два-три заказа, которые совпадали с моими творческими задачами. В остальных случаях я решал задачи заказчиков. И у меня никогда не было с этим проблем. Т.е. работа — это за деньги и для клиента, а творчество — это для себя и за свой счет. И если быть до конца откровенным, меня всегда раздражали фотографы, которые все свои силы и энергию тратят на войну с ветряными мельницами, пытаясь заставить заказчиков покупать то, что им не нравится, причитая про их, заказчиков, глупость или продажность. Работа — это работа, творчество — это творчество. Только недавно, когда мои фотографии стали потихоньку продаваться в галерее, я смог практически отказаться от журнальных и коммерческих заказов. Но не из идеологических соображений, а просто чтобы не отвлекаться от важного, “прицел не сбивать”. На моем сайте два раздела: “Artwork” — это мои собственные проекты, “Editorial” — заказные истории, которые более или менее совпадают с моими интересами».

Если говорить о личных («Пастораль», «Граница», «Меньше единицы») и о «заказных-личных» («Бесконечная ночь», «Город невест», «Пограничные истории», «Нафталан», «Путешествие на Чукотку») проектах Гронского, то многие из них решены через пейзажи или как минимум во многих пейзажи играют ключевую роль. Почему именно этот жанр, форма оказывается настолько важным? «Фотография для меня — это способ исследования окружающего пространства, способ вглядывания. И пейзаж — самый органичный способ для этого: в нем есть необходимая дистанция к объекту».

Часто можно услышать от фотографов слово «исследование» в отношении своей работы. Но что именно значит это слово в «фотографическом» контексте — не совсем ясно. Т.е. что такое исследование, например, в науке — более или менее очевидно: это всегда чрезвычайно отрефлексированный акт, с осознанием методов, задач, целей, методологии, с конечными выводами и проч. В фотопроектах есть все те же стадии, но нет основного, что отличает исследование, решенное с помощью слов. Нет отдельного, итогового пункта «вывод», или «открытие», или «результат исследования». Точнее, он не выражен в чем-то вне изображения. Вся серия, история — и есть вывод. Сама последовательность и снимки являют собой и методы, и задачи, и результаты, и откровения, и открытия.

Такая неразделенность объекта, метода и результата говорит о том, что «фотоисследование» — какой-то другой способ познания и понимания мира. Но какой именно? Отличает ли его что-нибудь? Можно ли увидеть, «считать» результат работы фотографа, его «открытие», его посыл?

Александр комментирует это так: «Фотография — инструмент рефлексии. Я запечатлеваю, чтобы иметь возможность вглядеться. Конечный результат — “открытие”, которое испытывает умеющий видеть зритель. Это очень большая проблема: умение увидеть не дано нам с рождения, этому надо учиться, и человек ненаученный всегда уверен, что ему морочат голову. Состояние видения — почти эйфорическое состояние медитации. Сложно описать, но это именно то, для чего ставят лавочки в музеях напротив картин. А все остальное в процессе фотоисследования такое же: ставлю цели, нахожу метод и работаю. Важно понимать, что я исключительно визуальный фотограф, меня не волнует социальный контекст моих проектов. В “Меньше единицы” я не исследую проблемы провинции, я пытаюсь создать визуальный образ пустоты. В “Пасторали” меня интересует пограничное пространство на символическом уровне, я не пытаюсь делать заявлений вроде “Москва — помойка”. В “Окраинах” мне просто нужен белый фон».

Снимкам Гронского присуща именно медитативность. В них затягивает, как в зыбучие пески, а точнее — в снега. Хочется смотреть, вглядываться, погружаться в это состояние видения. Такое гипнотическое воздействие кадров связано с главным приемом Гронского — дистанцией между объектом съемок и фотографом. Воздух, пространство вокруг объектов, создает эффект воронки: зритель долго входит в изображение, вслед за автором расставляет акценты, «перетекает» из одной фотографии в другую и начинает видеть что-то, чего не увидишь вблизи: «Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянье».

То же «расстоянье» характерно не только для пейзажей, но и для портретов Александра: во всех сериях — ни одного крупного плана. Гронский комментирует съемку портретов так: «Портреты мне пока менее интересны. Это очень сложный жанр, и я в нем недостаточно разбираюсь. Но мне важно попытаться увидеть то, что есть, стараясь не влиять на человека. Поэтому подход очень формальный. Я снимаю сразу и не даю никаких комментариев, кроме чисто механических: “поверните голову направо”, “чуть выше подбородок”». Интересно, что такой подход в итоге превращает дистанцию, казалось бы, схожую с отдалением, в глубину, не имеющую с отдалением абсолютно ничего общего.

Понимание того, что фотография — это именно то, чем хочется заниматься, пришло к Гронскому достаточно рано: «Я ходил в библиотеку, смотрел все фотожурналы, которые туда доставлялись, и участвовал в конкурсах для читателей. К восемнадцати выиграл во всех конкурсах, и пришлось искать другую работу». Впрочем, какого-то специального фотографического образования Александр не получал: «У меня нет образования, и я думаю, что, если бы оно было, я бы сэкономил много времени, не надо было бы изобретать кучу велосипедов. С другой стороны, я перепробовал все и остановился на том, что мне нравится, т.е. мой выбор не умозрительный».

Сейчас Гронский является признанной фотографической величиной. Среди его достижений можно отметить победы во многих престижных конкурсах: 2010 — Foam Paul Huf Award, «Серебряная камера»; 2009 — Aperture Portfolio Prize, Critical Mass Top 50, Linhof Young Photographer Award; 2008 — финалист Премии Кандинского; 2004 — финалист Ian Parry Award; 2003 — участник мастер-класса Joop Swart World Press Photo и проч.; публикации во множестве журналов: Esquire, «Афиша Мир», «Русский репортер», «Огонек», Time, Wallpaper (Великобритания), Newsweek (США), Art+Auction (США), Conde Nast Traveller (США), Le Monde 2, Geo, Vogue (Россия), Business Week (США), Vanity Fair (Германия), Stern, Spiegel, «Большой город», Foam, «Афиша», Intelligent Life (Великобритания), «Вокруг света» и др.

В этом году фонд «Петербургские фотомастерские» пригласил Александра стать одним из преподавателей Международной летней фотошколы «Новый визуальный язык фотожурналистики», где он будет курировать курс «Современный контекст документальной фотографии». В рамках данного курса у молодых фотографов будет шанс погрузиться в состояние видения и обучиться многим практическим навыкам.