Линн Бьянки. Тонкое изящество

Текст Владимир НЕСКОРОМНЫЙ

Есть такие фотографии, которые ощущаешь просто физически. Даже увидев их мельком или просмотрев и затем прикрыв страницей. Они как бы прогревают эту страницу снизу, и ты начинаешь чувствовать тепло на поверхности бумаги. Можно совершенно не понимать содержания и сомневаться в правильности композиционного решения, однако даже в этом случае невольно чувствуешь некое невизуальное притяжение к ним, которое, скорее всего, и обусловливается именно этим непониманием, загадкой. Она явно присутствует в этой фотографии, и ты стремишься раскрыть ее, но не в силах это сделать.

Женская фотография всегда интересна именно своей зашифрованностью, нестандартными решениями, чисто женскими, нередко находящимися на грани или вне общепринятых норм красоты и гармонии. Обычный мужик хмыкнет и бросит в сердцах: «Бабья логика, ну разве вас поймешь!». Но даже он признает исключительность этих работ. Многогранность чувств и эмоций, которая отображена в фотографиях Линн Бьянки/Lynn Bianchi, достаточно сложно понять разумом и выразить словами. Автор не следует никаким устоявшимся принципам. Она даже не отрицает их, но просто показывает нам то, что видит и чувствует, — свой внутренний мир. Причем представляет его таким, какой он присутствует в ее душе: был вчера, есть сегодня и таким останется навсегда.

Окончила университет Питсбурга со степенью бакалавра. Наиболее сильное впечатление от фотографии получила, когда познакомилась с творческим наследием таких мастеров, как Альфред Стиглиц, Эдвард Стейхен, Мэн Рэй и Франтишек Дртикол. Также она поклоняется таланту известных живописцев: Рене Магритт, Пабло Пикассо и Анри Матисс. «Все эти великие мастера сподвигли меня к тому, чтобы выработать индивидуальное художественное вjдение», — вспоминает Линн Бьянки. Фотографию осваивала уже самостоятельно: брала уроки мастерства у Лу Бернштейна/Lou Bernstein. В настоящее время снимает преимущественно камерами Nikon F2 и Nikon F3, на инфракрасную пленку. В предыдущие годы отпечатки получала аналоговым способом, однако последние работы печатает на принтере. Также купила цифровую зеркальную камеру и в настоящее время активно осваивает новые цифровые технологии. Живет в Нью-Йорке.

Каждая фотография — всего лишь частичка этого мира, который она буквально по крупицам, с великим усердием и прилежанием доносит до зрителя. И нас привлекает именно эта загадка — целый мир, который мы чувствуем, но никогда не сможем увидеть полностью. Понятия о красоте, о пристойности, об изяществе не вписываются в традиционные нормы. Но что есть норма? Полнота не красит женщину. Однако дамы с пышными формами скорее гораздо лучшие любовницы, нежели стройные и поджарые. И это та правда, о которой вы всегда думали, но в которой стеснялись себе признаться.

На какую часть тела у незнакомой женщины мужчины обращают свое внимание прежде всего? На зад. Да, они оценивают не прелесть взгляда, не аромат духов, не шелковистость волос или изящный изгиб кисти руки, но ягодицы — какой они формы, насколько полные, упругие и проч. Одним словом, хочется или не хочется…

Нет ничего плохого и аморального в естественных чувствах. Скорее было бы огорчительно, если бы они отсутствовали. И жаль, что подавляющее большинство мужчин-фотографов ищут в эротической фотографии то, чего там и в помине нет. И все потому, что они стесняются своих желаний, которые так естественны и необходимы женщинам, потому что все это, по сути своей, направлено не столько на удовлетворение, но на продолжение рода людского. Конечно, за столом нельзя есть руками, тем более сидеть в обнаженном виде. Но насколько чувственно и удивительно красиво. Однако работы из серии «Поедатели спагетти»/«Spaghetti eaters» не просто чувственны, красивы и провокативны, они — желанны. Причем желанны настолько, что аж скулы сводит.

Изображения наполнены атмосферой утонченного эротизма, а само желание направлено не на тело, но вовне. Невероятно заводит сама обстановка. Здесь нет нарочитого позирования, получается что-то вроде подсмотренных картинок, в которых — абсолютная свобода, раскованность, расслабленность, но ее истоки не в отсутствии одежды, а в ее изначальной ненужности — а она вообще была в этом мире?

Завораживает каждая поза, каждое движение, даже небрежное. Все позы не крайне развязны, но предельно естественны, как гармония античного мира. И эта естественность не притягивает, но очаровывает, вызывая у зрителя дикую зависть — почему не я? Почему жизнь обделила меня этими чувствами и гармонией? Начинается судорожный поиск объяснений, что, впрочем, суть никчемные усилия, поскольку все это есть в каждом из нас, важно только открыть. Поневоле забываешь вкус запретного плода, и, очарованный, на ватных ногах, вплываешь в этот чудный сад невинным. И одновременно приходит понимание того, что здесь ничего нельзя трогать руками, потому что, случись это, все волшебство в мгновение исчезнет и останется одна пошлость.

Линн Бьянки не изобрела ничего нового, она просто открыла нам глаза, показала ориентир: хочешь быть таким — будь им. Все в твоих руках. Забудь про сказанное подружкой/другом на ухо, взгляни в себя и признайся, что ты есть такой, какой есть, и этим ценен для окружающих. К сожалению, нам никогда не разобраться в феномене этих работ. Да и не стоит этого делать. Вся прелесть в созерцании и бесконечном движении к цели. А результат — он и так достигнут. Более трех десятков персональных выставок, огромное количество коллективных (последняя — декабрь 2007 г., галерея Joel Soroka Gallery, Майами, США), около сорока публикаций в прессе, работы находятся в двадцати коллекциях по всему миру. Это — признание, это — настоящий успех.
F&V

Все фотографии: © Lynn BIANCHI
Дополнительная информация: www.lynnbianchi.com