Выставка «How We Are: Photographing Britain»; Лондон, Великобритания. Машина времени

Текст Ольга КРАВЕЦ

Название масштабной выставки в лондонской галерее Tate Britain «How We Are: Photographing Britain», прошедшей в течение этого лета, можно перевести как «Так и живем». И действительно, проект, охватывающий всю историю британской фотографии от Уильяма Генри Фокса Талбота/William Henry Fox Talbot до Мартина Парра/Martin Parr, если приглядеться, был вовсе не про фотографию. Он — про то, как менялось видение жизни в Великобритании фотографами. 170 лет, 100 авторов, 500 фотографий: отличный симулятор машины времени.

Британцы дома, на работе, в психбольнице, после войны, на пьяной вечеринке в клубе, в студии у фотографа… Выставка была разделена на шесть частей по хронологическим и социальным признакам: «Первые шаги» (1840–1990), «В XX век» (1900–1918), «Новые свободы в фотографии» (1918–1945), «Новая Британия» (1945–1969), «Побуждение к документированию» (1970–1990) и «Образы странной страны» (1990–2007).

Кураторам, признанным экспертам в области фотографии Валу Уиллиамсу/Val Williams и Сьюзан Брайт/Susan Bright изначально поставили задачу подготовить «пособие» по истории британской фотографии. Но фотографии-лауреаты World Press Photo можно увидеть в другом месте, справедливо решили они, и отправились по небольшим фотографическим студиям и забытым архивам по всей стране. Не обошли вниманием и любителей: на выходе с выставки несколько экранов показывали слайд-шоу из фотографий пользователей портала Flickr.com. «Мы все сегодня фотографы», — написали в своей статье в выставочном каталоге Мартин Парр и Гарри Бадгер/Garry Badger.

Зато не попали на выставку лучшие работы первого в мире военного фотографа Роджера Фентона/Roger Fenton — ведь его талант полностью раскрылся за границей, во время Крымской войны, а дома он снимал, если верить экспозиции, одни натюрморты. Правда в них, как утверждают британские эксперты в области фотографии, и есть настоящий дух Британии того времени. На взгляд иностранца, натюрморты куда лучше удавались Чарльзу Джонсу/ Charles Jones, профессиональному садовнику, переснявшему в 1910-е гг. всевозможные виды овощей, цветов и фруктов в огородах своих клиентов.

Хью Даймонд/Hugh Diamond, чьи работы впервые поставили вопрос об этике в фотографии, еще в 1870-е гг. не боялся длинных выдержек и снимал людей. Причем сумасшедших. Он работал в психбольнице и отлично воспользовался своим служебным положением во имя истории фотографии, хотя изначально серия под названием «Виды безумия», выставленная в 1852 г. в Обществе искусств, делалась исключительно в медицинских целях: для того, чтобы запечатлеть изменения выражений лиц душевнобольных. В итоге Даймонд стал одним из основателей Королевского фотографического общества.

Постепенно становится ясно, как фотография перестает быть элитарным видом занятий и входит в жизнь общества. Девочек, которых снимал Льюис Кэрролл/Lewis Carroll, сменяют бастующие рабочие, а затем и криминальные элементы с полицейских карточек и суфражистки на митингах.

Но что касается репортажа, то кураторы очень изобретательно подошли к отбору фотографий. Для конца XIX в. сравнительные студийные снимки беспризорников до и после попадания в приют были пропагандой, для начала века XXI это — отличный репортаж об эпохе. Равно как и коллекция писателя и адвоката Артура Мунби/Arthur Munby, который был в некотором роде фетишистом — на протяжении многих лет он собирал фотографии женщин всевозможных профессий за работой и в униформе, если таковая у них была.

Большинство из фотографов, представленных на выставке, своих имен в истории не оставили. Но по их фотографиям можно изучать историю, и это делает их работы, может быть, никогда не замеченные критиками, все равно ценными. Хороший пример — серия Джона Томаса/John Thomas о женщинах Уэльса. Вот они сидят за чаем. Сегодня чаепитие в Уэльсе сняли бы совсем по-другому. С эмоциями, жестами, жизнью. На фотографии Томаса ничего не происходит. Даже чашки, стоящие перед парой подружек (да и были ли они подружками на самом деле?) на столе, — пустые.

Точно так же привыкли профессиональные фотографы с презрением относиться и к «ремесленникам» — начиная с фотографов начала XX в., заработавших состояние на открытках с артистами цирка, и заканчивая владельцами студий в Девоншире и Гастингсе, куда приходят делать семейные портреты сегодня. Многие посетители «How We Are» не ожидали увидеть подобные работы на выставке и были слегка шокированы. Но, как утверждают кураторы, и у таких фотографов есть свое видение реальности, и без их работ полностью сущность пресловутого «британского духа» в пределах выставочных площадей раскрыть было бы невозможно.

Люди не всегда ходят на демонстрации или оплакивают погибших от взрывов в метро. Люди просто приходят в студию к фотографу, который живет по соседству, с желанием, чтобы их правнуки могли увидеть их счастливыми и улыбающимися. Можно предположить, что число клиентов фотографа Грейс Лау/Grace Lau из Гастингса после появления фотографий на выставке могло заметно увеличиться — если, конечно, достаточно жителей этого города доехали до галереи Tate Britain.

Темы, которые выбирали фотографы, от зала к залу перекликались — по большому счету, жизнь идет по кругу. В этом смысле очень интересен период с 1914 по 1945 г., который пусть и разрубает хронологические рамки, заданные кураторами, но не становится от этого менее цельным, т.к. дает хороший урок — как отобразить войну, которая затрагивает твою страну, в то время как боевых действий на ее территории не происходит.

«Наша война — это наши раненые» — такая тема сквозной нитью прошла через весь период. В 1918 г. неизвестный фотограф через одного рассаживает и расставляет в саду госпиталя Красного Креста бывших солдат — тех, кого уже снабдили протезами, и тех, кто еще пока вынужден передвигаться на инвалидных колясках.

Один из английских мастеров, пионер цветной фотографии Перси Хеннелл/Percy Hennell для решения своих творческих задач не нуждался в командировке на фронт. С 1940 г. он ездит по госпиталям Королевских военно-воздушных сил, снимая результаты пластических операций. Хирурги демонстрировали ему новейшие технологии в области медицины, а он демонстрировал их зрителю при помощи новейших технологий фотографии. Его творчество увековечили в нескольких медицинских книгах. Глядя на эти фотографии, становится понятно, что вдохновило лауреата World Press Photo 2007 Нину Берман/Nina Berman, автора провокационной серии «Свадьба моряка» об искалеченном в Ираке солдате Тае Зигеле и его любящей невесте Рене. Спустя более чем полстолетия Нина Берман пошла дальше формальных портретов увечий и рассказала историю, что стоит за ними, объединив, по большому счету, опыт Перси Хеннелла и его современника Джона Хинде/John Hinde, автора серии «Граждане в войну и после».

Хинде и его соавтор Стефен Спенсер/Stephen Spencer отсняли для своего альбома, кажется, все, что могли делать англичане во время войны. Вот они трудятся на оружейном заводе, а вот учатся надевать противогаз… Несмотря на трагичность темы, цветные снимки наполнены оптимизмом и верой в будущее. Чтобы увидеть ужасы войны, нужно лишь было перейти к стене, где висели черно-белые работы Сесиль Беатон/Cecil Beaton, демонстрирующие разрушения Лондона немецкой авиацией.

Сущность британской души и обособленность островных фотографов раскрывается в полной мере уже после войны. Как полагает куратор Сьюзан Брайт, британская фотография слишком меланхолична: «Для большинства работ абсолютно неотъемлемо чувство меланхолии. Нет лиризма фотографии европейской и нет "фотографии на грани", как в работах американцев. Британская фотография аскетична и критична. Она постоянно оспаривает свой статус-кво в мире. Но не могу не добавить, что юмор тоже является очень важным элементом. Но и он зачастую — самоирония». В такой странной стране случилось родиться и жить, заключает Брайт.

После войны британские фотографы не спешили расставаться с черно-белой пленкой. Цветными снимками на выставке были по большей части пейзажи или иллюстрации к книгам по кулинарии. Цвет побеждает только в середине 1980-х гг. Но и черно-белые, и цветные снимки переполнены рефлексией.

Крис Киллип/Chris Killip, галерист и критик фотографии, к примеру, долгое время пытался визуально решить тему «Экономический спад в Англии». Ему это более чем удалось. Отбор из трех фотографий, представленных в Tate, заставлял зрителя подумать, что в тот момент там было чуть ли не хуже, чем в Дарфуре. Может быть, именно поэтому сейчас Киллип живет и работает в США.

Но рефлексия рефлексией, а в профессиональных документальных фотографиях от зала к залу все больше наблюдалась тенденция: хотя авторов действительно интересуют проблемы чернокожих мигрантов и бездомных в Британии и массовое помешательство на «селебритиз», они думают не только о том, чтобы содействовать при помощи фотографии решению проблемы, но и в большей степени — о том, чтобы сделать себе имя.

Именно по британской фотографии как ни по какой другой можно очень отчетливо проследить последовательность прихода в фотографическую действительность того, что сегодня носит название «концептуальной арт-фотографии».

В 1971 г. на празднике в городе Лофиан Гомер Сайкс/Homer Sykes сделал фотографию «Человек-колючка». Стойка паба, два типичных британца поят через соломинку человека, одетого в костюм из колючек. Сегодня персонаж с такой фотографии мог бы стать героем одного из арт-проектов. Но не таких, как принято делать в России: выпили, поснимали друг друга на мыльницу, выставили в галерее, у нас есть идея, догадайтесь, какая! Все британское концептуальное искусство не несет в себе никаких секретов восприятия для зрителя, а фотографии выполнены на высочайшем уровне.

У фотографа Кейта Арнатта/Keith Arnatt одновременно с «How We Are» проходила персональная выставка в Photographer’s Gallery, главной площадке фотографической жизни Лондона. Недаром Кейт Арнатт позиционирует себя под слоганом «Я настоящий фотограф». «Настоящий фотограф», не стесняясь, показывает зрителю, как выглядит мусорная куча в деталях, как не идет красный цвет пакетика от картошки-фри к зелени травы и как отличаются экскременты собак в зависимости от породы животных.

Зрителя нужно обязательно шокировать, видимо, уверены современные британские фотографы. Идеально с эстетической точки зрения выполнена серия Клива Лэндона/Clive Landon «Знакомая британская дикая природа». Свет, цвет, композиция — все «вылизано». Только вот все животные на фотографиях — мертвые.

Немного адреналина в кровь, немного смеха, немного возмущения — если в Tate и сделали энциклопедию британской фотографии, то энциклопедию очень субъективную. Как, впрочем, и #сама жизнь. А вот картина жизни в стране у них получилась вполне объективной, лондонцы уходили из галереи в умилении.
F&V

Дополнительная информация: www.tate.org.uk