Людям свойственно жить прошлым...

Людям свойственно жить прошлым и нередко пренебрегать сегодняшним днем. Как хорошо было в молодости! Как было тогда свободно на дорогах, мороженое стоило 20 копеек, проезд на метро — 5, а в гастрономе на углу готовили великолепный молочный коктейль. Нет теперь того гастронома — там продается итальянская мебель. Платить 25 рублей за «покататься на метро» жаба душит. Зато ассортимент мороженого возрос в разы — но все равно что-то не так. Не такое. И только фотографии отсылают нас в прошлое, позволяют погрузиться в атмосферу тех лет. Мы рассматриваем их и сожалеем о былом. Начинаем ругать современную молодежь, власть, водителей машин, которые шумят и не пропускают пешеходов, возросшие цены на бензин и огромное количество спама в почте. Вот раньше было!..

Лица выпускников университета тех лет — молодые и целеустремленные. Дипломы с пятерками — распределение получено, комсомольский значок горит на груди. Человек с фотоаппаратом в любой компании — уважаемая персона. Его мастерство сравнимо с чародейством волшебника, ведь только он может сохранить на будущее молодость лиц и чистоту устремлений. Фотокамера как волшебная лампа Аладдина — берешь в руки и сквозь корпус ощущаешь дыхание вечности — что получится на отпечатке. Колдовство, однако.

Их не устраивало настоящее: послевоенная разруха, голод, бараки и коммуналки, невозможность выехать за границу, купить машину, маленькая зарплата и очереди за сапогами. Фотографировали — потому что были счастливы тем мигом, который подарила им судьба и — верили в будущее, когда дети вырастут и станут уважаемыми людьми, когда они накопят на «Жигули» и переедут в новостройку. Ведь дети, несомненно, никогда не будут ждать утром очереди в туалет в коммуналке, будут есть досыта, а фотографии станут только цветными и со счастливыми лицами.

Почему же сейчас все не так, как ожидалось? Фотографии — цветные, про черно-белую знают только «аксакалы». Пленка не используется, и снимок можно посмотреть практически моментально после нажатия на спусковую кнопку. Почему же мы сейчас не говорим так оптимистично про будущее, но все время обращаемся к фотографиям 60-х, 70-х, 80-х, 30-х и 20-х годов, а то и начала ХХ века, и все время оговариваемся, как завороженные, — «Вот тогда все было по-другому».

Почему нам не нравится этот многопиксельный цветной моментальный цифровой снимок? Почему была магия в пленке, но теперь ее нет в цифре? Может быть, дело не в технике, а в человеке, ведь это он фотографирует, а не техника? Может быть, перемены случились в самом человеке, и нечего пенять на технику и прогрессивные технологии?

Тогда мы строили планы на отпуск и тщательно готовились к нему: чинили байдарки, закупали новые спальники, копили деньги на ту же фотокамеру. Сейчас никто не знает, когда случится свободная неделя, женщины ищут суррогатных матерей для вынашивания ребенка, чтобы самим не уходить в декретный отпуск, ремонт в квартире не делается годами, потому что хрущевка готовится к сносу, но когда именно это произойдет, никто не знает, и в результате этот мучительный режим ожидания длится годами. Не женятся, потому что еще слишком молоды, спустя годы — потому что уже слишком стары. Не верят в воспитателей детского сада, потому что там мало платят, не верят строителям, потому что новостройки рушатся, наконец, не покупают новую фотокамеру, потому что не верят, что ее технический уровень будет актуален хотя бы год.

Проблема в том, что фотография рождается из человека, а не из высокотехнологичного суррогата. Ее определяет не быт, но душа. Я совершенно не собираюсь агитировать за «большевистское прошлое», однако абсолютно признаю тот факт, что тогда фотография шла изнутри, и поэтому она такая привлекательная. Но в какой-то момент все остановилось, утерян момент, само ощущение жизни. Казалось бы, вот оно счастье — массовая цветная фотография и доступные камеры, да еще и цифровые! Да что-то «компот не льется в рот». Нажимают на кнопки, сохраняют на диске, печатают, но что-то все не так. И продолжают листать отцовские и дедовские альбомы в поисках той самой жизни, которую мы в какой-то момент утратили…

А жизнь продолжается даже в многолетних очередях в детский сад и в отложенных авиарейсах. Потеря вкладов в банках не менее обидна, чем конфискация имущества. Даже при нынешнем всеобщем изобилии в магазинах купить сейчас стоящую вещь так же проблематично, как и при советской власти. Более того, за границей можно найти получше и подешевле. Вас не устраивает магазин итальянской мебели вместо любимого гастронома? А кто с пеной у рта на кухне ругал очереди за гарнитурами? Зато теперь в магазинах все есть. Скажете, денег мало: А вот про деньги Аладдину ничего не заказывали. Задача была поставлена — насытить потребительский рынок товарами. Деньги — это уже другое желание и другие поколения. Кстати, и другой Аладдин.

Однако это ничуть не означает, что жизнь должна закончиться, а вместе с ней и фотография. Надо идти вперед, оттолкнувшись, как ногами ото дна, от прошлого, и устремиться к будущему. И вот именно это движение и станет тем настоящим, которое заполнит нас изнутри, окажется смыслом жизни. Потому что движение и есть жизнь. Остановка подобна смерти — не физической, но духовной. А фотография жизни способна обеспечить автору бессмертие, по крайней мере, пока будет существовать отпечаток.

[I]Владимир НЕСКОРОМНЫЙ[/I]