Трехликий образ

Проект называется «Сам против себя»/«Be Your Enemy». Придумали действо финны — фотохудожник Теему Мяки и искусствовед, она же куратор выставки, Арья Эловирта. Они провели в Финляндии и России серию творческих мастерских, привлекли к участию в них фотографов и студентов художественных специальностей «Балтийской фотошколы» в С.-Петербурге, отделений фотографии Хельсинского университета промышленного дизайна, Академии искусств Турку, Политехнического университета Лахти. Результатом этих мастерских стали работы, выполненные молодыми авторами в двух разных культурных средах, но на одну предложенную тему.

Тема и стала названием проекта — этим стилистически странновато звучащим «Сам против себя». Более привычно для нашего уха устойчивое выражение «сам себе враг»... Впрочем, стоит ли пытаться словесно объяснять смысл того, что задумано и декларировано как виртуальная риторика? Чтобы докопаться до смысла предложенного, мы должны прочитать то, что «написано» на триптихах — автопортретах.

Каждая из представленных на выставке авторских «фотофраз» состоит из трех частей: слева — автопортрет «в образе своего идола», этакое «сам себе идол», посередине — портрет нейтральный, что-то вроде «сам по себе», справа — автопортрет «в образе своего врага» — этот самый «сам себе враг». Наверное, название выставки «Сам против себя» можно понимать и как взгляд на себя в разных ролях со стороны, как «сам напротив себя»...

Но нельзя сказать, что смысл триптихов сводится к однозначному «скажи мне, кто твой друг/враг, и я скажу, кто ты...». Эти работы — не автопортреты в чистом виде, не фотографии-маски, не образы — двойники известных личностей. Перед нами — иной, философский концепт, симбиоз нескольких жанров и смешение разных фотографических красок. Цель проекта, как ее определяет Теему Мяки, сложнее и глубже — изучение риторики фотографии и ее способности создавать образ-автопортрет, существующий между идеальным «я» и его противоположностью.

Известно, что нет ничего более таинственного, чем «авто» — свойство быть самим собой, иметь свое «я». Отсюда сложность создания собственного автопортрета, подразумевающая разглядывание себя, обращение «зрачков глазами в душу». С другой стороны, в теле нет ничего более информативного, чем лицо.

Еще Аристотель использовал физиогномику для изучения состояния души, а Гиппократ — для врачевания тела. На Востоке полагают, что весь жизненный путь человека можно предсказать по лицу. Хороший физиономист безошибочно определяет по движениям, мимике лица внутреннее состояние человека.

«Лица столь же доступны для чтения, как и книги, — утверждал в ХVIII в. швейцарский писатель, богослов, основатель науки физиогномики Иоганн Каспар Лафатер, — разница лишь в том, что лица прочитываются быстрее и меньше обманывают нас». И еще у него есть словно написанное по нашему случаю умозаключение: каковы «да и нет» человека, таков и характер его.

Балансирование между кумиром и врагом позволяет участникам проекта явить миру три своих лица, а зрителям — прочесть их характеры по этим «да и нет», в то же время давая возможность как самим авторам, так и их аудитории совершить попытку разобраться в собственных стереотипах и идеалах. Ведь не исключено, что многим захочется задать себе вопрос об идоле и враге. И ответить будет непросто. Зачем далеко ходить — сама давно руководствуюсь фразой «не прикасайтесь к идолам: золотая пыльца останется у вас на пальцах»...

С кем себя отождествляют авторы проекта «Сам против себя»? Наблюдать за тем, как они обрели два противоположных воплощения, интересно с разных точек зрения — и философии, и фотографического языка, который организаторы проекта называют риторикой, а последняя, как известно, предполагает использование средств «высокого, среднего и низкого стиля», определенный отбор выразительных средств и сочетание стилистических фигур.

Что касается типажей идолов и врагов, говорящих о ценностной ориентации авторов работ, то они весьма разнообразны. Причем, что характерно, нашли свое отражение не только конкретные или обобщенные образы «да» — успешности, красоты, свободы, поэзии, творчества, когда речь идет об идоле (балерина, Мона Лиза, дзюдоист, будущая мама, тореадор, жокей, Маленький Принц, клоун, невеста, космонавт и даже газосварщик), но и воплощения разных по нюансам «нет» — неприязненных чувств, страхов, неприятий поведенческих стереотипов, когда речь идет о враге (уличный попрошайка, беспомощный человек-кокон, нацист, мясник, человек, поверженный под ногами избивающих, заключенный за решеткой, распятый Христос, накрашенная и наряженная, как кукла Барби, девица).

Сколько фотографов — столько образов. В этом плане характерно то, например, что показал на выставке сам Теему Мяки. Его триптих состоит из идола — эстрадной дивы, автопортрета — обнаженного торса с бритой головой — ничего лишнего, «гол как сокол», и образа врага, для которого фотограф выбрал, если я не ошибаюсь, президента могущественной державы.

Геннадий Головин из С.-Петербурга своим идеалом сделал состояние покоя и воли на берегу реки, собственно автопортрет выполнил так, что одна половина его лица на свету, другая — в тени, а предметом ненависти сделал соглашательство, изобразив себя сидящим в переполненном зале с ладонью, голосующей «за», поднятой так же, как и у всех других, причем зал этот не цветной, а черно-белый, лица полустерты, как и индивидуальности.

Кайза Кетолайнен из Хельсинки предстала сначала ангелом с белыми крыльями за спиной, затем для образа врага перевоплотилась в безразличную ко всему сморщенную старуху.

Читать эти «да и нет», следить за риторикой авторов не надоедает — свежая идея проекта нашла и оригинальное воплощение, молодые фотографы использовали различную палитру художественных средств. Правда, об этом думаешь меньше — в проекте «Сам против себя» сюжеты автопортретов перевешивают изобразительную форму.

Как шли их поиски, как осуществлялась идея организаторов — путешествие участников проекта внутрь самих себя, как были организованы съемки?

В Финляндии участникам мастерских предлагались несколько текстов для чтения и комментирования, смысл их сводился к моральным ценностям, представлениям о личности и самосознании. Языковый барьер не позволил сделать этого в России, здесь общение организаторов и участников носило более практичный характер. В ходе каждой мастерской проходил анализ и обсуждение работ, выполненных во время предшествующей мастерской.

Интересно, что образы для воплощения каждый участник проекта придумывал себе сам. Теему Мяки и Арья Эловирта не навязывали никому своих идей, но предварительно обсуждали с фотографами выбор ролей. Затем при помощи профессиональных гримеров и костюмеров участники мастерских получали возможность оказаться на месте объектов своего восхищения и ненависти.

Самый ответственный момент — съемки — проходил интенсивно: «актеры» имели всего день-два на перевоплощение и поиск характера своего героя. Теему Мяки считает, что только в таком случае можно было получить работы как мимолетные предложения, и в самой спонтанности уже заложен аспект честности. Об этом он сказал в интервью F&V.

— Как вы оцениваете результаты проекта? Какой «месидж» был изначально заложен в него?
— Я очень доволен конечными результатами. Удивляюсь, как хорошо все получилось. Мы хотели показать участникам проекта возможности творческого самовыражения в визуальной культуре. Что еще важнее — постарались, чтобы они задумались о жизненных ценностях, о том, чем и кем они восхищаются, чего боятся, кого и что презирают. Я думаю, что возможности фотографии и чудо трансформации — то, как меняют человека грим, одежда и способ фотографирования — поразили самих участников проекта даже больше, чем зрителей.

Для нас было очень важно понять ценностную ориентацию детей (в проекте принимали участие и они — прим. автора) и молодежи, принадлежащих к культурам двух стран. И оказалось, что эти культурные различия вовсе не так уж велики.

Участникам предлагалось принять вид своего врага или кумира. Это позволяло абстрагироваться от собственных оценок и симпатий, посмотреть на них со стороны и задаться вопросом: почему одних людей или их черты они ненавидят, а другими — восхищаются. На некоторых участников такой эксперимент произвел сильное впечатление, для других же это было просто развлечение. Я не уверен, что люди могут в действительности дистанцироваться от своих ощущений — может, у кого-то иначе — но все равно примерить на себя шкуру ненавидимого человека или посмотреть на себя чужими глазами стоит.

В рамках проекта мы раздвинули границы между людьми разных национальностей, фотографами и моделями, художниками и не художниками, детьми и взрослыми. Я полагаю, что нам удалось вдохновить детей на создание художественных работ, достойных серьезного внимания без пренебрежительных скидок на «детское искусство». Мы надеемся, что нам также удалось повысить самооценку детей и молодежи, показав, как фотографы могут манипулировать внешностью человека, и продемонстрировав способности участников к перевоплощению от одной роли к другой.

— Что оказалось ожидаемым, что неожиданным?
— Интересно отметить, что особенно в России фотографам-мужчинам было трудновато встать самим перед камерой. Вообще, сама идея с ролевыми играми оказалась непростой, но у нее нашлись свои энтузиасты, как, например, Георгий Людевиг с весьма интересной работой. Его автопортреты могут служить примером того, как абстрактная или не вполне ясная идея находит свое решение. Во многих случаях закручивались любопытные метаморфозы. Так, в триптихе Паулы Лехто блондинка-фотограф превращается то в волевую брюнетку, то в партнершу мужчины-стриптизера, похожего на восковую фигуру. Этот пример указывает на тот факт, что и в реальной каждодневной жизни мы тоже играем какую-то роль.

Взрослым участникам проекта, мыслящим в основном абстрактно, было порою сложно воплотить свои идеи. Детям же, больше готовым к ролевым играм, удавалось легко найти путь осуществления своего замысла. Интересно отметить, что у детей до десяти лет нет четкого представления о враге. Для них враг — тот, кто вызывает страх, как в работе Александры Персиваль. Некоторые из ребят постарше примеряют на себя состояние запуганности, эти работы носят более или менее рациональный характер.

— Кто кого учил? Чем для вас стал проект?
— По-моему, нам удалось создать пространство для совместной работы и общения. В этом для всех нас был и вызов, и возможность, с одной стороны, встретить новых людей, с другой, заглянуть в самого себя. Каждый из нас учился разбираться в себе подобных и познавал разные пути существования в мире. Я не слишком близко знаком с С.-Петербургом. Во время работы в мастерских мне представилась возможность побывать там, куда бы я в другом случае не отправился — в стоматологической клинике, мясном магазине, космическом клубе. А еще я почерпнул информацию о том, какими проектами занимаются студенты художественных школ в Финляндии и в России.

Собственно говоря, Теему Мяки, Арья Эловирта и сотоварищи создали проект-аллегорию. Что в ней зашифровано? Ответ можно найти у Антуана де Сент-Экзюпери: «...Во мне есть некто, с кем я борюсь, чтобы расти». Смысл иносказания «Сам против себя» в том и состоит — расти!

Премьера выставки «Сам против себя»/«Be Your Enemy» состоялась в начале февраля этого года в С.-Петербурге. Весной и летом проходит выставочный тур по России — Петрозаводск, Мурманск, Архангельск, Москва, Новосибирск, а осенью экспозиция переместится в Финляндию.

Галина ЕРГАЕВА
Дополнительная информация: www.ncprf.org