Выставка «Vanity Fair Portraits. Photographs 1913-2008»; Лондон, Великобритания. Портреты тщеславия

Текст Евгения ЕМЕЦ
Лондон — Москва

Пробираясь в довольно плотном потоке зрителей в будний вечер на выставке портретов журнала Vanity Fair в Национальной портретной галерее Лондона, я испытываю довольно смешанные чувства. Я оказываюсь заложницей своей любви к фотографии, с ее почти маниакальным пристрастием к тонким флюидам светотеневых настроений, с ее неизменным свойством разворачивать перед моим взглядом некогда замороженное мгновение, с ее кокетливым заигрыванием с реальностью. Я ловлю себя на мысли, что мне нравится рассматривать представленные на выставке образы героев — хорошо, когда они, герои, еще у тебя есть. И я думаю: интересно, что движет всеми этими людьми, которые пришли смотреть на портреты селебрити, почти богов своего времени? Движет ли ими лишь слепое восхищение и желание хоть немного приблизиться к ним или же стремление лучше понять тех, кто, по мнению одного из самых влиятельных журналов современности, оставил значительный след в мировой культуре в ее широком понимании?

Выставка, представленная в музее, беспрецедентна — архив журнала впервые демонстрируется публике в таком качестве и количестве. Для любителей портретной фотографии — это прекрасный шанс увидеть оригиналы портретов, печатавшихся на страницах культового издания, начиная с 1913 г., а для самого журнала — это возможность напомнить о своем вкладе в жизнь мирового сообщества ХХ и теперь уже ХХI в., со всеми ее потрясениями, сменами эпох, стилей, течений, героев и полубогов. Выставка, по сути, празднует 95-летие с момента основания журнала, раскрывая перед зрителем два главных периода его истории: с 1913 по 1936 гг. и с 1983 (когда журнал был вновь открыт после длительного перерыва) по настоящее время.

Начало публикации Vanity Fair по времени совпало с зарождением модернизма, с расцветом эпохи джаза, со временем проведения знаменитой ярмарки Armory Show в Нью-Йорке, которая открыла искусство авангарда для американской публики. Далеко смотрящий издатель Конде Наст вместе с редактором Фрэнком Крауниншилдом решили создать журнал, который бы являлся отражением динамично развивающейся мировой культурной жизни и задавал тон, предвосхищая моду на направления в музыке, кино, театре, искусстве, науке и спорте. «Ваш журнал должен писать о тех вещах, о которых обычно говорят люди: вечеринки, искусство, спорт, театр и юмор и тому подобное», — Крауниншилд сообщил Насту. В каком-то смысле Vanity Fair — это энциклопедия самых авангардных, скандальных, инновационных, дорогих проектов практически всех сфер жизни нашего общества.

В то же время история журнала — это история портретной фотографии за последние сто лет, охватывающая множество легендарных имен, как фотографов, так и моделей: от Эдварда Стайхена и Сесиль Беатон до Анны Лейбовиц и Марио Тестино, от Альберта Эйнштейна и Пабло Пикассо до Маргарет Тетчер и Мадонны. Историческое значение этих снимков и публикаций неоспоримо; особенно это ощущается при взгляде на фотографии, публиковавшиеся в журнале в течение 1910-1930 гг. Можно привести лишь несколько замечательных примеров из того букета, который составляет образы интеллектуальной и творческой элиты, представленные на выставке.

Барон де Мейер, фотограф звезд первой величины, в 1916 г. запечатлел Вацлава Нижинского, сумев передать как авангардный дух времени, так и исключительную экспрессивную натуру знаменитого русского хореографа. Снимок Анны Павловой, сделанный Юджином Хатчинсоном в Чикаго во время ее гастролей по Америке, украсивший обложку журнала в 1913 г., где она позирует в белом платье лебедя, принадлежит к числу особенных: фотограф посредством своей тонкой техники довел изображение до той грани, где фотографическое качество переходит в графику рисунка. Впервые зрители смогли увидеть снимки писательницы Вирджинии Вульф (фотографы Маурис Бек и Элен МакГрегор, 1929 г.), одетой специально по случаю съемки для Vanity Fair в платье своей матери. Это лишь некоторые из тех редких жемчужин, которые состоялись благодаря заказу этого издания.

Начало ХХ в. было особым временем, когда молодость, игра, жизненная энергия, открытия в различных сферах, от искусства до науки, будоражили общество накануне войны, — и это отражается в тех снимках, которые мы можем лицезреть сегодня. Винтажные портреты Чарли Чаплина, Джеймса Джойса, Мэри Пикфорд, Кэтрин Хэпберн, Томаса Харди, Глории Свэнсон, Луи Армстронга — необычайно сильные и магические, безукоризненно стильные и элегантные, внушают какую-то необъяснимую ностальгию как по самому времени, так и по тому духу в фотографии, который безвозвратно улетучился с пришествием вначале цветной фотографии, а затем цифровой обработки изображений.

Этим мимолетным ощущениям мы обязаны главным фотографам той эпохи, работавшим с журналом, — Барону де Мейеру, который ко времени начала своей работы в Vanity Fair в 1913 г. уже получил признание в Европе, и Эдварду Стайхену, который работал с журналом в 20-30 гг. Они являются знаковыми для этого времени; они задали тон, атмосферу и высокую планку, на которую до сих пор равняются современные фотографы. Особый вклад в формирование образа общества того времени, тиражировавшийся на страницах Vanity Fair, внесли Сесил Беатон, мастер гламура и стиля, повлиявший на двух других значительных фотографов — Марио Тестино и Дэвида Бейли, а также Ман Рей, которому мы обязаны главным образам сюрреалистичными портретами писателей и художников-авангардистов.

Журнал в то время был своего рода катализатором в продвижении множества имен, как, например, Пикассо, Бранкузи и Клода Моне, Гертруды Стайн, Герберта Уэллса и Олдоса Хаксли, — их портреты печатались на соседних страницах с портретами голливудских старлеток и атлетов, — подтверждая правило ярмарки тщеславия — смесь серьезности и легкомыслия.

Несмотря на то, что публикация журнала была прекращена в 1936 г., его издание будет возобновлено в 1980-е гг. с новой силой, и новыми именами, и с прежней целью: формировать образ современной жизни. Как и прежде, фотография является главной визуальной составляющей этого образа. 80-е гг., отмеченные духом космополитизма, начали новую эпоху в жизни Vanity Fair. В самом стиле фотографического вjдения появились некая игра, движение, ирония, по сравнению с более проникновенным подходом, выражающим всю глубину, таинственность, мягкость ранних портретов Вирджинии Вульф и Глории Свенсон.

Следуя традиции, издатели предоставили возможность мастерам фотографии создавать новые портреты для журнала. В это время с Vanity Fair начал сотрудничать Ирвин Пенн, снимавший писателей и интеллектуалов. Херб Ритц стал одним из главных фотографов знаменитостей: его снимкам, воспевающим чувственность и красоту тела, присуща легкость и спонтанность. Снимок Ким Бессенгер 1989 г. отражает взгляд фотографа, в котором тело, с одной стороны, — это линия или форма, которая является частью общей композиции, а с другой — это объект эстетического и чувственного наслаждения. В ключе последнего интересны также работы Брюса Вебера, Дэвида Ляшапеля, Била Кинга, которые постоянно сотрудничают с журналом, выражают каждый свое собственное уникальное вjдение.

Для фэшн-фотографов съемка знаменитостей зачастую представлялась дилеммой. Они привыкли к работе с профессиональными моделями, которые обычно исполняли любые их желания. Здесь даже известным фотографам приходилось каждый раз рассчитывать на свое обаяние и изобретательность. Когда Джулиана Брода, опытного фотографа, работавшего с Vanity Fair, Rolling Stone и Harper's Bazaar, попросили снять Radiohead во время их мирового турне, и он опоздал на съемку, музыканты попросту не захотели позировать. Фотографу удалось сделать несколько снимков, в то время как музыканты были заняты собой и совершенно не обращали на него внимания, что, по его мнению, придало портретам уникальный характер непринужденности.

Но когда знаменитость, до крайности ограниченная во времени, видит по другую сторону от объектива уверенного и опытного фотографа, она, тем не менее, готова раскрыться. Хельмут Ньютон вспоминал: несмотря на то, что на съемку Маргарет Тетчер (1991 г.) у него было отведено совсем немного времени, в этот момент для него она была самой сексуальной и уверенной женщиной, поскольку олицетворяла собой власть.

А принцесса Диана для фотосессии Vanity Fair сама выбрала Марио Тестино, доверившись интуиции и мастерству фотографа. Эти портреты, сделанные при естественном освещении на природе, сместили тот сдержанный образ принцессы, к которому привыкли за много лет, в сторону более интимного и человечного, который с тех пор прочно вошел в сознание публики. В настоящее время отношения между знаменитостями и фотографами — это скорее взаимодействие и сотрудничество, в котором заинтересованы обе стороны. Модель осознает, что создаваемый публичный образ — это часть карьеры, и участвует в его реализации.

Одно из фотографических имен, которое наиболее важно как с точки зрения настоящего этапа развития журнальной портретной фотографии, так и истории издания Vanity Fair в частности, — Анни Лейбовиц. В преддверии выставки, полностью посвященной творчеству этого фотографа, которая состоится в Национальной портретной галерее в 2009 г., в экспозиции Vanity Fair представлены ее наиболее известные снимки в контексте истории журнала. Лейбовиц в настоящее время стала доминирующим фотографом в Vanity Fair, подобно тому, как Эдвард Стайхен формировал образ журнала в начальный период его истории. Фотографии Анни Лейбовиц из нескольких сотен снимков, которые она сделала за время сотрудничества с журналом, включают уже ставшие классикой в современной культуре Америки портреты Майлса Дэвиса, Кейт Уинслет, Джека Николсона, Роберта Де Ниро.

Одними из наиболее мастерски выполненных в отношении постановки света, композиции и работы с цветом вещей являются ее групповые портреты, знаковые как для самой Лейбовиц, так и для журнала Vanity Fair. Одна из таких работ, «Легенды Голливуда» (2001 г.), представлена на выставке в Национальной портретной галерее: изображение неизменно собирает большое количество зрителей, подолгу рассматривающих детали большого полотна. Самые знаменитые женщины, одетые в прекрасные платья, и истории, которые стоят за каждой из них, сами являют собой произведение искусства. Добавьте к этому освещение, превращающее фотографию в живописное полотно гиперреалистического качества, и перед вами шедевр.

Эти портреты представляют собой масштабные проекты, которые снимаются не за один день и над которыми может работать целая команда гримеров, стилистов и осветителей, на которые выделяются бюджеты в сотни и тысячи долларов. Часто фотографии снимаются отдельно и затем сшиваются компьютерным способом, что невозможно распознать, до такого совершенства доведены эти снимки. Цель таких портретов — создать иллюзию того, что знаменитости, представленные вместе и физически разделяющие пространство на снимке, в жизни также являются друзьями и что только у журнала Vanity Fair есть доступ в это эксклюзивное общество.

Vanity Fair — это прекрасный пример того, когда коммерция и искусство сходятся в той точке, в которой возможно их взаимное обогащение. Несмотря на то, что цель журнала — это, прежде всего, рассказывать о моде на красивую жизнь, стиль, успех, богатство, печатавшиеся в нем фотографии никогда не походили на большинство изображений в модных изданиях. При этом съемки зачастую поднимались до уровня высокого портретного искусства с технической, эстетической и философской точек зрения. Глядя на эти работы, не перестаешь поражаться уровню фотомастерства: практически полное отсутствие цифровой обработки (даже в современных работах), почти идеальная постановка света.

Портрет призван отразить внутреннюю глубину переживаний модели. В особенности, эта роль портрета важна в наше информационное время, но задача усложняется, когда круглосуточная циркуляция новостей и обилие в интернете снэпшотов, сделанных на телефон, размывают границы между публичным и частным, искусством и коммерцией, образом и идентичностью, глубиной и безвременностью и повседневной рутиной. Каждый портрет, сделанный мастером, в деталях отражает эти противоположные характеристики. Vanity Fair часто удается среди всего обилия шелеста масс-медиа отразить личность в единственном портрете, запечатлеть мгновение в бесконечном движении человеческих действий.

Несомненно, то, как фотографы снимают знаменитостей, способно влиять на восприятие их персоны обществом, зрителем, который впитывает этот образ с обложки. И меня не покидает чувство, что все, что я вижу на выставке, не более чем сконструированная реальность — все эти образы так прочно и уверенно входят в коллективное сознание, что мы уже не можем их отделить от себя. Но нам сложно это сделать не только потому, что мы так увлечены вуайеризмом, наблюдением за чужими жизнями, а еще и в том, что эти образы созданы настолько мастерски и убедительно, что порой даже не оставляют и тени сомнения в том, что именно так и выглядит реальность.

Выставку сопровождает каталог, включающий все фотографии, вошедшие в экспозицию, с предисловием главного редактора Vanity Fair Грейдона Картера, директора Национальной портретной галереи Сэнди Наирн, а также эссе известного журналиста Кристофера Хитченса и кураторов выставки Дэвида Френда и Теренса Пепера.
F&V

Дополнительная информация:
Национальная портретная галерея www.npg.org.uk
Архив издательства Conde` Nast www.condenaststore.com
__________________________________________

История и современность
Фотографическое общество в Литве возникло в 1933 году. Война прервала его деятельность — до 1969 года. В настоящее время членами в Союзе фотохудожников насчитывается около 400 членов и претендентов. С 1995 года организация издает фотожурнал (тираж 1000 экз.), кроме того, выпускаются авторские фотоальбомы. Имеется свой сайт, который ежемесячно посещает до 1 тыс. человек. Начиная с 1997 года Союз фотохудожников Литвы издает т.н. фотографические летописи, своего рода ежегодную антологию литовских фотографов — сейчас готовится к печати девятый том. Помимо плановых выставок, проходят коммерческие экспозиции. Так, к примеру, выставку фотографа мирового уровня посещает 300-400 человек в день. Вильнюсская Коллегия с прошлого года стала высшим фотографическим институтом в Литве. Еще есть Академия художеств, где с 1992 года открыта кафедра фотографии. Потихоньку активизируется клубная деятельность: в Каунасе, Вильнюсе, Клайпеде, Паневежисе клубы вновь становятся центрами творческого общения. По-прежнему существует знаменитая каунасская детская фотошкола, возглавляемая знаменитым художественным педагогом — Александром Мацияускасом. Сохранились с советских времен несколько детских фотостудий, в частности, при Дворце творчества школьников и при Дворце технического творчества (обе — в Вильнюсе), где даже издают свой маленький журнал по фотографии.