Охотники за событиями. Мастер-класс «Репортаж: в гуще событий»

Первым выступил Александр Земляниченко — лауреат Пулитцеровской премии 1992 и 1997 годов, руководитель фотослужбы московского бюро АП/Associated Press. АП — новостное агентство, задача его репортеров — запечатлеть происходящее в мире, а редакторов — добыть информацию о событиях, на которые не успели корреспонденты АП, структурировать ее и выложить на новостные ленты. Фотожурналист АП должен оказаться в нужном месте, снять событие, отобрать достойные снимки, атрибутировать (кратко описать) их и отправить в агентство. Документы, визы, водительское удостоверение, две-три камеры, четыре объектива, две вспышки, компьютер, модем, знание языков, умение снимать все жанры (от войны до паркетных мероприятий), общаться, выживать — их основной багаж. В условиях конкуренции в информационном поле время жизни новости — несколько часов. Поэтому нередко фотографу приходится отбирать, описывать и отправлять снимки прямо с места событий.

В штате московского бюро АП, в зоне ответственности которого все страны бывшего СССР, — десяток фотографов. Каждый отвечает за свой регион, а кроме этого работает по заданию агентства в других. Сравнительно небольшая команда репортеров не может охватить все происходящее. Поэтому АП сотрудничает с внештатными авторами. Ценность представляет любая актуальная информация, даже если снимается она совсем не профессиональной камерой (например, встроенной в мобильный телефон).

Отвечая на вопросы, Александр Земляниченко назвал и примерный размер гонорара — за отдельный снимок $50, за съемочный день (к примеру, съемку спортивного мероприятия) $150. При этом отметил, что сотрудничество с АП для корреспондентов — это, скорее, работа «по призванию» и удовлетворение амбиций, чем способ заработка, т.к. в других местах фотограф может получить гораздо большее материальное вознаграждение.

Съемка, как правило, выполняется в JPEG. Обработка — минимальная, локальная коррекция (включая локальную коррекцию яркости) изображений запрещена. Яркость образа каждого снимка — важнейшее требование. В новостном контексте серия фотографий менее ценна, т.к. сейчас все более актуальной становится съемка видеосюжетов как альтернатива серии, что можно делать теми же репортерскими камерами.

Снимок в СМИ выполняет роль магнита, притягивающего взгляд и заставляющего прочесть о событии. Однако кадры, намеренно построенные на шокирующих элементах, не приемлемы. Также у фотографа нет установки действовать в ущерб своей безопасности или предпочитать съемку в ситуации, когда ктото нуждается в помощи.

Фотожурналист, редактор Александр Сорин работал в журнале «Новое время», «Итоги», «Еженедельном журнале», сейчас — в центре документальной фотографии FOTODOC. Выступление было посвящено фотографии как исследованию и такой форме ее представления, как фотоистория. Привычная фотография является заявлением, утверждением и лишь иллюстрирует происходящее, убеждает, пропагандирует в случае документальной или воспроизводит требуемые образы в случае художественной. Мне, как неподготовленному слушателю семинара, потребовалось прослушать его до конца и посмотреть несколько фотоисторий, чтобы просто поверить, что фотография может быть чем-то иным — инструментом исследования.

Речь идет не о камере как техническом устройстве. И не о фотографии как средстве документальной регистрации происходящего. И не о психологическом самоисследовании «человека с фотоаппаратом». Как мне показалось, Александр Сорин попытался продемонстрировать возможность того, что из взгляда на мир можно убрать себя и попробовать увидеть его таким, каким он есть. В нашем случае — с помощью фотографии.

Можно было бы сказать, что это именно то, чем занимается документальная фотография. Но ее роль сводится к иллюстрации события. Иллюстрация сама по себе не живет и тем более не живет во времени. Причина в том, что фотография — все же довольно сложный процесс, в результате которого создается некий жесткий продукт. Т.е. такой она была до настоящего времени. Современная ее простота позволяет забыть о трудностях и пользоваться ею как средством коммуникации. Своеобразным языком, подходящим и для бытового общения, и для более тонких материй. К примеру, исследования.

Александр Сорин показал несколько фотоисторий, чтобы продемонстрировать, как все работает. Т.к. для меня это (восприятие фотографии как процесса, а не продукта) было очень непривычно, я периодически обнаруживал, что начинаю воспринимать снимки как обычный репортаж о чем-то: месте, явлении, культурном феномене. Но фотоистория-исследование для человека, который им занимается, не является таким продуктом.

Зритель видит в этом законченную серию снимков или репортаж, а автор — лишь временную конструкцию, позволяющую на данный момент как-то формулировать результат исследования. Меняется последовательность снимков, к исследованию добавляются новые. У зрителя (в данном случае могу говорить только о себе) возникает ощущение, что направления будущей работы и результат исследования в какой-то мере определяют уже имеющиеся фотографии, причем вполне объективно. Т.е. в исследовании можно участвовать, даже если ты не автор. Главное — изначально не ждать готового продукта и не спешить с выводами.

Заключительную часть мастер-класса о репортаже провел Игорь Гаврилов, заменив заявленного ранее Владимира Вяткина с темой «Изобразительные стилистики в современной фотожурналистике». Игорь Гаврилов работал в «Огоньке», Time, снимал и снимает для самых известных изданий, лауреат многочисленных фотоконкурсов (еще со времен вполне стабильного СССР), в том числе World Press Photo, работает в агентстве East News. Фотографии Гаврилова настолько образно яркие, что воспринимаются не как фотожурналистика, а как фотопублицистика.

В духе снимков — и выступление об «изобразительной стилистике». Яркое, иногда циничное до правды (или, наоборот, правдивое до цинизма). И лучше описывать его не своими словами, а близкими к авторским высказываниями.

«Фотография должна быть яркой, иначе не ударит по мозгу». «Всякая фотография — вранье». На любом митинге можно найти лица одухотворенные и ужасные, в любом городе — сюжеты о том, как он возвышает и убивает своих жителей. Фотограф может сделать об одном событии снимок со знаком «плюс» и «минус».

«Искусство постановочно, в постановке правды нет, фотография — искусство, а значит, она неправдива». Если знаешь, что делаешь, и знаешь, ради чего, то репортажный снимок может быть постановочным. Событие, произошедшее перед глазами фотографа, можно повторить в более выгодных условиях (световых, динамических и проч.). Правда от этого не пострадает.

«Задача фотографа — взять камеру, прийти на место события, сделать лучший снимок, зайти в кассу и получить гонорар», — говорит Игорь Гаврилов. Простая формула успеха, которая работает, если умеешь оказываться в нужном месте и лучше всех снимать; если снимаешь не от случая к случаю, а постоянно. Если есть репутация, которую легко испортить, не соглашайся на проходную съемку: три раза согласишься — и приехали.

«Главное правило — никому не показывать плохих снимков, хороший фотограф … (отходов) не делает». «Если принести редактору 5995 снимков плохих и 5 гениальных, то запомнит он только свои мучения с тысячами плохих».

Разные ракурсы, разноплановая и разномасштабная съемка, спецэффекты, вторичные элементы (отражения, блики и проч.) — необходимые условия хорошей репортажной съемки, а с одного места «снимать сериями — себя не уважать». Фотография довольно бедна изобразительными средствами, и те, что имеются, нужно использовать максимально.

«Тупым потребителям и тупой прессе не нужна настоящая честная журналистика». «Честно тем, что касается факта и содержания, занимаются только немногие, ударенные на голову». А жаль.