Когда произношу: «Я — бывший фотограф», — мне не верят. Не бывает, мол! Однако как профессионал я уже ряд лет не принимаю никакие заказы на съемку, а создание образов для индустрии фотоискусства перестало меня интересовать. Так кто же я? Бывший. И это меня воодушевляет. Объяснюсь.
Когда-то в Париже Игорь Мухин (ему как раз исполнилось 40) спросил меня: «Саша! Все видено и снято, что дальше делать? Что снимать?» Игорь кризис возраста преодолел и нашел, что снимать дальше. Во мне же всегда жила такая жажда узнавать мир посредством собственных запечатлений, что подобный вопрос никогда не приходил в голову. Ни в 40, ни в 50, ни позже... У меня огромный фотографический архив. Над каждым снимком проделана немалая душевная работа, за каждым снимком стоят люди, страны, события, их ощущение и осмысление. Все они (снимки и люди) сделали из меня то, что я есть, и я ни о чем не жалею, но... хватит! В мою душу больше не вмещается, а быть механическим регистратором — увольте!
Сказанное, как в устаревшей при мне «мокрой» технологии, — негатив. Теперь — современный позитив. Вот один из моих любимых снимков «Сад Венеры». Не стану объяснять, почему любим. Сейчас о другом. Снимок сделан в Петергофе, давно. Было чудесное воскресное утро, мы всей семьей отправились в парк и — о чудо! — на всю и без того очаровательную красоту петергофских садов опустилось небо. Во мне тут же взыграл почуявший добычу фотограф, и я принялся едва ли не бегом метаться по парку, кадрируя, щелкая, компонуя и т.д., и т.п. Словом, озабоченный приоритетом выдержки, диафрагмы и прочими глупостями, необходимыми для меткой стрельбы, я «проснимал» одно из лучших и уникальных мгновений дарованной мне земной жизни. Просуетился, не веря, что разрешающая способность и широта наших душ намного превосходят то, что способна запечатлеть матрица. Теперь у меня другие приоритеты. Погружать ся и растворяться. Не присваивать. Наслаждаться. Не темнить облако души файлами ради тучи лайков.