Личность в истории

Домашнее собрание Александра Курочкина насчитывает 850 единиц хранения. Но это только фотоаппараты. А еще наберется тысячи две самых разных объективов, дальномеров, видоискателей, экспонометров и многого другого, без чего фотодело невозможно.

Самый главный и ценный актив коллекции — экспозиция зарубежных фирм. Есть в ней известные модели, культовые для многих поколений фотолюбителей. Их немало: от австрийской камеры Globus (формат 30x40 см) до аппаратов Rolleiflex, Linhof, Canon, Olympus. Каждое из этих произведений конструкторской мысли Александр считает достойным определения «фотоаппарат — эпоха». По ним можно изучать историю технических и дизайнерских идей, развитие технологий более чем за столетие.

В основном собраны камеры немецкого производства. Это понятно. Германия — признанный лидер в создании первоклассной фотоаппаратуры с конца 19-го века и почти весь 20-й. Есть образцы фототехники, изготовленной в разное время на заводах США, Японии, Англии, Франции, Чехии, Китая, других стран.

Знатока-коллекционера в не меньшей степени, чем элитные аппараты, заинтересуют «Зенит-7», «Киев-5» или, скажем, заказная дорожная фотокамера Edisson (конец 19 — начало 20 века). Эти аппараты еще при своей «жизни» стали раритетами — такими малыми партиями были изготовлены.

За исключением нескольких очень редких образцов, в коллекции представлен весь спектр фототехники советского производства. Всего около 200 камер. Среди них уникальные образцы спецтехники, которую советские «почтовые ящики» многие годы исправно поставляли армии и спецслужбам. Такие названия, как «РА-39» или Ф-21 «Аякс», мало что говорят неспециалисту. Скромный дизайн и высокие технические характеристики — отличительная особенность этой аппаратуры. И еще — пристальный интерес коллекционеров.

Вряд ли кто-то из них отказался бы иметь фотоаппарат, сконструированный известным оружейником Токаревым. Да, тем самым Токаревым — создателем знаменитого пистолета «ТТ». У Курочкина фотокамера «ФТ-2» — непрофильное для оружейного мастера изделие — в коллекции есть. «Аппарат в полном порядке, хоть сейчас на задание… боевое, — смеется Александр. — Отличный инструмент для панорамной съемки этот «ФТ-2» получился. У него возможность для работы с углом обзора в 130 градусов. Качество снимков обеспечивает высочайшее».

И, пожалуй, самый эксклюзивный раздел коллекции — творчество отечественных фотокулибиных. Среди них были и есть немало известных российских фотомэтров. Как правило, индивидуальные разработки конструкторов-самоучек существуют в одном экземпляре. И таких экземпляров-уникумов Курочкин собрал с десяток.

Сам владелец «фотоэльдорадо» признается: «Я свою коллекцию полностью еще никогда не видел». Хранить ее в одном месте, у себя дома, не получается, а потому значительная часть коллекции «прописана» по разным адресам на квартирах родственников и друзей.
Впрочем, его самого меньше всего волнует эффект масштаба. Точнее его отсутствие: невозможность, так сказать, личного панорамного обзора на дому собранных фотораритетов. Ему интереснее не созерцать, а собирать.

Курочкин — коллекционер не тщеславный: собирает все, что идет в руки. В его собрании можно увидеть и простенький «Зоркий» — мечту советских мальчишек; и камеру жилетного типа, популярную в начале прошлого века у великосветской знати (сам российский император Николай II использовал для своих фотоштудий эту технику); и камеру Contax — шедевр конца 30-х годов; и фотокамеру для оперативной съемки «Ф-21», которую сотрудники КГБ маскировали под пряжкой брючного ремня; и современный цифровик.

Разными путями оказались эти и сотни других экспонатов в его коллекции. Александр с благодарностью вспоминает многих «контрагентов», откликнувшихся на его газетные объявления.

— О каких деньгах вы говорите! Приезжайте, посмотрите. Понравится — забирайте фотокамеру. Ведь это частица истории — жаль, если будет утрачена.
Такие ответы на его вопросы об условиях приобретения того или иного фотораритета случаются постоянно. Бывает, люди передают ему семейную реликвию («еще отец снимал этим фотоаппаратом на фронте»), чтобы сохранить ее в надежных руках, в надежном месте. Коллеги по фотоцеху привечают. Так в коллекции Курочкина появился целый раздел, связанный с именем Евгения Соколова, известного мастера, работавшего в фотохронике ТАСС.

— Удивительный человек был, — вспоминает Александр. — Он ведь еще и конструктор замечательный, умел находить прямо-таки революционные технические решения. Камера для панорамной фотосъемки — одна из лучших его разработок. Посмотрите, у нее увеличена емкость кассеты по сравнению с серийной аппаратурой. Но главное отличие — это значительно больший набор выдержек — 12 диапазонов. А у серийного «Горизонта», между прочим, только 4. Разницу улавливаете. Соколов сам проектировал, и сам изготавливал свои фотокамеры. Пытался передать их в серийное производство. Переписывался с Красногорском. Но… без толку.

И таких материальных примеров невосприимчивости советской промышленности к инновациям в его коллекции хватает. Как и фактов неуважительного отношения современников к собственным техническим достижениям.

Комплекс для производства аэрофотосъемки «РА-39» (абсолютно годный к работе) должен был пойти под пресс (издержки стремительного сокращения российской армии в 90-е годы), но «приземлился» в коллекции Курочкина. Кстати, «перелет» этот не стоил коллекционеру ни копейки. А рядом еще один авиационный раритет — немецкая камера Robot, которую летчики «Люфтваффе» использовали во время Второй мировой войны.

За годы упорных поисков всякое бывало в судьбе коллекционера — приходилось вступать и в жесткую борьбу с конкурентами.

— Вот эту камеру Edisson, — Александр показывает очередную редкость, — в свое время присмотрел в саратовском антикварном магазине немецкий дипломат. И все-таки фотоаппарат продали мне.

Знаете, люди понимают: то, что куплено иностранцами в частные коллекции, для России потеряно, как правило, безвозвратно. (А мне как-то везет именно на таких понимающих людей.) Иногда удается вернуть утраченный раритет, но это очень сложный и затратный вариант. В Саратове меня знают и, чего скрывать, помогают. Спасибо всем! Сами понимаете, без этой бескорыстной поддержки собрать меньше чем за десять лет такую коллекцию — никаких денег и сил не хватило бы.

Разговор о коллекции по принципу «самый-самый фотоаппарат» — эксклюзивный, любимый, ценный, совершенный и проч.» — коллекционер отсекает по определению, считая такой подход пустой тратой времени и дилетантизмом.

— Каждая фотокамера конструировалась и изготавливалась в свое время под конкретную задачу, — объясняет Александр, — и на основании каких критериев в таком случае коллекционер их может сравнивать — мы же не в супермаркете, где выбор товара для покупателя предопределен в основном соотношением цена — качество.

— Хорошо, попробуем с другой стороны. А сами-то для работы чем снимаете?
— Люблю двухобъективный Rolleiflex и немецкую панорамную камеру довоенного производства Linhof. У нее формат 6x12 см. А еще советским «ФТ-2». Часто пользуюсь дальномерной камерой Contax 1958 года выпуска. Аппарат укомплектован объективом японского производства фирмы Zunow. У него уникальная светосила — f/1.1. Объектив дает прекрасный оптический рисунок на диафрагме, начиная с f/2.8. Поразительно, ведь эту технику начали производить в 1953 году в разрушенной войной стране. И, конечно, беру на съемку цифровые камеры.

— Что послужило толчком для коллекционирования?
— В середине 90-х годов случайно купил камеру Canon ЕOS-620, один из первых аппаратов этой серии. Вот тогда и «замкнуло». Да и материальные возможности были.
— Разыскать старую камеру — продолжает Александр, — это, как говорится, полдела сделать. Ее еще нужно идентифицировать, а специальной литературы не хватает, да и дорого стоит. Попробуйте, найдите в интернете каталог старых фотоаппаратов — не найдете. Его просто нет в природе. А еще часто требуется восстановить аппарат, который за свою жизнь перебывал у многих хозяев, не всегда самых бережливых и аккуратных. И это уже почти неразрешимая задача. До недавнего времени я знал двух классных мастеров в Саратове, которые могли дать вторую жизнь любой камере. Сегодня нет никого, кому можно было бы доверить возрождение раритета.

Несмотря на многочисленные проблемы и финансовые «утечки» (коллекционирование — затратный механизм), Александру Курочкину интересно в его бесконечных розысках и обретениях. Но — хочется большего.

— Я бы с удовольствием открыл в Саратове музей фототехники. При непременном условии, чтобы он был общедоступным. Даже в Белоруссии появился такой музей, в Эстонии открыт уже в постсоветское время, в Германии, в США их — десятки. В мире — около ста. В России на постоянной основе нет ни одного.

Вот такой он, Александр Александрович Курочкин, — известный саратовский коллекционер, универсальный по своим интересам, предпочтениям, подходам к коллекционному делу, знаниям и полученным жизненным практикам, поставленным целям. Кстати, целеустремленность Александр считает ключевым качеством для собирателя раритетов. Такой «букет» личных достоинств вызывает доверие и желание помочь серьезному, увлеченному человеку в его поисках и начинаниях.

Владимир РЯЗАНОВ
Фото Геннадия Савкина

Владимир РЯЗАНОВ